Нет плохих учеников, есть плохие школы?
Вдохновители перехода к тестам все время ссылаются на опыт стран Запада, изображая его - то есть опыт - как что-то крайне ценное и прогрессивное. А между тем, все намного сложнее. Преподаватели и студенты университетов в Америке, Оксфорде, Кембридже имеют возможность сравнить системы образования изнутри. В конце концов, многие на себе испытали то, что сейчас предлагают наши реформаторы.
Андреас Шенле (Andreas Schonle), гражданин Швейцарии, профессор русской литературы в Мичиганском университете США.
Ориентироваться на "западную" систему образования невозможно, поскольку "западной" системы образования как таковой нет. В разных странах применяются разные системы, довольно существенно отличающиеся друг от друга, в том числе и в вопросах использования стандартных компьютеризированных тестов, и в выборе предметов, и в профильном образовании. По предварительным результатам обширного анализа, осуществленного ОБСЕ, наилучшие показатели по математике показывают Япония, Южная Корея и Новая Зеландия, а из европейских стран - Финляндия, Швейцария и Великобритания. Россия, США и Германия находятся примерно на одном уровне, чуть ниже среднего. По навыкам чтения и осмысления текстов лучшие показатели у Финляндия, Канады и Новой Зеландии.
В США, где политика образования является прерогативой локальных городских советов, давно используются стандартные тесты для поступления в вузы. А поскольку система локального контроля не дает желаемых результатов, разные штаты в последние годы стали вводить общие стандартные экзамены на разных уровнях. Но эти экзамены постоянно подвергаются критике. Университет штата Калифорния в Беркли, например, полностью отказался от использования таких стандартных тестов при поступлении, поскольку оказывается, что реальная успеваемость студентов редко совпадает с их результатами. Другие университеты еще используют тесты, но только с большой осторожностью и в совокупности с другими источниками информации о студенте (сочинение, собеседование, школьные отметки и т.д.). По своему опыту на Славянской кафедре Мичиганского университета я, например, пришел к выводу, что эти тесты совершенно непригодны для принятия в аспирантуру. Студенты, поступающие из Китая или Кореи, сдают их блестящим образом, но потом при собеседовании оказывается, что их аналитические способности и их умение обсудить проблему на концептуальном уровне резко отстают. Поэтому мы таких студентов, как правило, не принимаем.
Давление тестов на систему образования очень мощное. Оно ощущается уже в первом классе. В США математика в начальных классах фактически сводится к умению считать, поскольку способность к математическому моделированию с трудом подлежит проверке в стандартных тестах. Многое зависит от того, как тесты сформулированы и какие способности они тестируют. Но даже после тридцатилетнего опыта разработки таких тестов Америке не удалось найти удовлетворительную формулу - и это при том, что тесты всегда используются наряду с другими показателями. Ставка исключительно на тесты может привести к самим печальным результатам. Впрочем, есть другие варианты.
Во Франции, например, есть госэкзамен для сдачи аттестата зрелости, но там студенты пишут обширное эссе одновременно по всей стране и его читают комиссии, составленные из живых людей.
Профильность образования - также дело спорное, и его влияние на общество и экономику неоднозначно. В США даже первые два года университетского образования являются непрофильными. Студенты выбирают специальность лишь на третьем курсе, но зато получают базовые познания по широкому ряду предметов. Таким образом студенты приобретают гибкость и разносторонность, позволяющие им приспособиться к разным обстоятельствам. И считается, что сугубо техническая подготовка сотрудников - это уже дело предприятия. В быстро технологически меняющемся мире гибкость и разносторонность едва ли менее нужны, чем узкая специализация. Слишком профильное образование рискует загнать общество или отдельных его членов в тупик. Во Франции образование гораздо более специализированное, чем в США, но при этом гуманитарные предметы, в том числе литература и философия, сохраняют большой вес. Профильность не обязательно означает установку на техническую специализированность.
Речь идет скорее о том, какую задачу следует поставить перед системой образования. Идет ли речь о снабжении экономики технически подготовленной рабочей силой, чтобы освободить предприятия от необходимости подготовить собственных сотрудников? Или речь идет о сохранении и развитии способности экономики к техническим и научным изобретениям? Или речь идет о распространении некоего общего культурного языка, чтобы укрепить национальную идентичность или хотя бы обеспечить существование некоторых общих ориентиров, соединяющих общество? Или же речь идет о создании критически мыслящего человека, без которого демократическое общество является лишь фикцией? От того, как расставить акценты в этом фундаментальном, идеологически окрашенном вопросе, будет зависеть и выбор образовательной модели.
Очевидно, что сторонники реформ имеют в виду прежде всего первую из упомянутых функций школьного образования. Для "бытовых" нужд экономики лучше всего, может быть, подойдет японская модель, обеспечивающая высокую техническую квалификацию работников. Школьная программа в Японии более последовательна и более жестко структурирована, чем в Америке, но она ограничивается конкретными навыками, инструментальным обучением и в меньшей степени включает в себя развитие способностей к абстрактному мышлению, к моделированию. Но японская экономика уже больше десяти лет находится в глубоком структурном кризисе, в том числе и из-за поведения общества, то есть тех же работников, и поэтому ориентироваться на эту модель малоперспективно, несмотря на то, что японские студенты как никто умеют сдавать стандартные тесты.
Американская модель тоже не подходит. Необходимо учесть, что американская система образования не в состоянии обеспечить потребность науки и технологически продвинутых отраслей экономики в высококвалифицированных специалистах. Система не воспроизводит саму себя. Успех американской экономики достигается не в последнюю очередь за счет иммиграции высококвалифицированной иностранной рабочей силы (в том числе - и из России). Факт тот, что установка на инструментальную пригодность школьного обучения легко может задушить творческое начало общества, его способность к многостороннему развитию и обновлению. Динамичное общество требует гибких, разносторонних работников, и такая поливалентность достигается прежде всего сочетанием продвинутого преподавания базовых предметов (математика, язык, литература), развивающих логическое, концептуальное и критическое мышление наряду с коммуникативной компетентностью, с преподаванием разных специализированных предметов (тут возможно предоставить студентам некий выбор).
Отдельно еще скажу, что не стоит уменьшать значение гуманитарных предметов, которые подготавливают ум к широкому спектру деятельности. Известно, например, что при поступлении на престижные американские факультеты права гораздо больше ценится, если поступающий выучил сложный синтетический язык, скажем, древнегреческий или русский (как иностранный), чем если он уже овладел базовыми юридическими познаниями. Это, видимо, не зря!
Михаил Сиротин, студент второго курса сразу двух факультетов Мэрилендского университета США: факультета компьютерных наук и математического. С первого по девятый класс учился в России, с десятого по двенадцатый - в Америке.
Система образования в Америке очень децентрализована, программы и методы обучения сильно различаются в разных штатах и разных школах, поэтому трудно написать что-то об американской школе вообще, кроме того, что она далека от идеала, даже по мнению самих американцев. Правда, проблема тестов есть везде. Скажу сразу, что, по моему личному мнению, тестирование как таковое является вполне приемлемой формой оценки знаний ученика. Но только при условии, что вопросы в тесте хорошо составлены (четко сформулированы и без нарочито глупых ответов), система проверки - автоматизирована и объективна, а главное - тестирование лишь дополняет другие формы контроля, а отнюдь не заменяет их. И сразу же вынужден признаться: за три года обучения в американской школе (и после в университете) таких "правильных" тестов я не встречал, за исключением разве что теста SAT (Scholastic Aptitude Test), о котором я упомяну чуть позже.
Почему тесты так широко применяются в Америке? Главным образом - из политических и финансовых соображений. Девиз системы среднего образования в этой стране - "success for every student", "успех для каждого", то есть каждый ученик учится и оценивается по мере своих сил. В противном случае создастся впечатление, что деньги налогоплательщиков тратятся впустую: столько-то миллионов долларов на образование потратили (и еще просят), а столько-то человек все равно плохо учатся - непорядок! Выходит почти по Крупской: нет плохих учеников, есть плохие школы. При таком подходе оценка знаний должна быть объективной, а не критической. Играет роль и финансовый вопрос: тесты проверяет компьютер, один на всю школу, так что можно сэкономить на зарплате. А чтобы дети хорошо сдавали государственные тесты, их к этому специально готовят, в частности, учат вычислять или угадывать правильный ответ.
Естественно, это сильно упрощенное и субъективное видение проблемы, но она существует, иначе предлагаемое Дж.Бушем введение обязательных государственных тестов в американских школах после каждого класса (сейчас подобные вопросы решает каждый штат в отдельности) не обсуждалось бы в американских СМИ в мирное время с таким же жаром, как, например, отмена смертной казни или запрещение абортов. Буш предлагает использовать результаты тестов как критерий для распределения федеральных средств на образование. То есть если в какой-то школе такие тесты из года в год сдают плохо, значит, финансирование этой школы нужно сократить. А если и это не поможет, то тогда надо просто школу закрыть, а родителям выдать чек на сумму, эквивалентную затратам на одного ученика, чтобы они могли частично заплатить им за обучение в частной школе.
Главный тест, который сдают многие американские школьники, - SAT. Тест этот сугубо добровольный, но необходимый для поступления в любой колледж или университет. Придумывает и проводит его уже не государство и не штаты, а специальный комитет, созданный разными вузами. Он не имеет над собой прямого государственного контроля, и это, похоже, оказывает прямое влияние на его качество. Тестируются две области: английский и математика. Математика соответствует программе 7-8 класса в России, а вот что касается английского, то даже многие родившиеся в Америке не слишком хорошо его сдают. В принципе, его сдать просто, если много читать, но это уже проблема американского общества, а не системы образования.
В этом тесте применяется также специальная система оценки: не только прибавляются баллы за правильные вопросы, но и вычитаются за неправильные, что должно предотвращать угадывание или вычисление правильных ответов, хотя это бывает и не всегда.
Оценка за этот тест важна при поступлении в любой американский колледж, но вот насколько важна - не знает никто. По официальным данным, на нее не особенно ориентируются, по слухам - с точностью до наоборот. Скорее всего, все зависит от конкретного вуза, но по понятным причинам подобная информация не разглашается. В этом-то и состоит главная проблема этого теста. С одной стороны, по результатам легко увидеть, кто из поступающих выше среднего уровня, но вот стоит ли еще принимать во внимание школьные оценки, сочинения, и т.п. - это вопрос открытый.
К счастью, за пределами школы тесты практически отсутствуют. В университете, к примеру, подобная форма экзаменации крайне редка (преобладают письменные экзамены). Да и то на оценку влияют другие работы.
С другой стороны, нельзя не обратить внимания на ряд неоспоримых достоинств американских школ. Таким достоинством является, например, достаточно широкая свобода выбора предметов, а также уровня их сложности, что дает возможность получить хорошее образование тем, кто действительно этого хочет. Я, например, приехав из России, прошел курс математики в школе на год быстрее американских сверстников, и по договору между школами нашего округа и находящимся неподалеку колледжем мне и некоторым другим школьникам разрешали изучать математику там. Подобным же образом еще до окончания школы я имел возможность поработать в лаборатории в Национальном институте здоровья (National Institute of Health - NIH) - одном из крупнейших в мире научно-исследовательских институтов в области медицины и биологии. Так обстоит дело не только в естественнонаучных дисциплинах, и я знаю множество тому примеров.
Как и в России, в Америке существуют специализированные школы с конкурсным набором и с большим разнобразием программ, есть и физико-математические, и гуманитарные, и языковые...
Кстати, существует миф, что в американской школе учиться легко. Легко учиться тому, кто учиться не хочет, и таких людей немало, тем более что школы это действительно позволяют, к большому сожалению. Но кто хочет учиться - тот учится, и не ограничивает себя школьной программой.
Однако и у российской школы есть свои преимущества перед американской. Главное достоинство российской школы - это возможность получения многогранного образования. В американской школе выбирая что-то одно, нужно жертвовать другим. Существует, конечно, и обязательная программа, но очень незначительная. Мне кажется, что если сравнить объем знаний, получаемый выпускниками российских и американских школ, то американцы будут сильно позади.
К примеру, географию в американских школах, по крайней мере в старших классах, не преподают вообще. Казалось бы, ничего страшного, есть и более важные науки, а если кому хочется знать географию, тот сам ее выучит. А в результате лишь 10% людей в возрасте 18-25 лет могут найти на карте Ирак.
Во-вторых, в российских школах прививается культура обучения. Например, у нас сейчас на полном серьезе высказываются предложения, что не стоит задавать детям домашнюю работу, потому что они все время учатся и сильно устают. Тоже вроде бы резонное предложение, но представляю, как при таких разговорах хватаются за голову профессора университетов...
В-третьих, в России в школе существует такое понятие, как "класс," а следовательно, развиваются и определенные отношения между людьми. В Америке ничего подобного нет, тут каждый сам выбирает себе программу, да и вообще индивидуализм поощряется. Поэтому все постоянно перемешиваются, и взаимоотношения между людьми другие. Но это уже, наверное, следствие другой культуры, поэтому трудно провести прямое сравнение.
По этой же причине - из-за разницы культур - и значение образования в Америке не такое, как в России. Здесь люди воспринимают образование как один из шагов к финансовому благополучию, поэтому система образования, и среднего образования в особенности, в основном направлена на обучение "практическим" навыкам. Но при этом все-таки есть возможность каждому учиться так, как он желает.
Ширли Маерс (Shirley Myers), преподаватель колледжа Деанза в Калифорнии, США.
За двадцать лет преподавания в колледже я поняла, что преуспевающий студент - это не обязательно тот, кто получает высшие баллы на стандартных тестах. Это тот, кто читает. Постоянное и разнообразное чтение дает нам идеи, которые обогащают нашу жизнь.
Среди моих учеников в колледже Деанза есть и иммигранты из России и других стран Восточной Европы. Хотя иммигранты, возможно, и не типичные представители своей страны, однако все эти студенты без исключения усердно трудились и писали очень содержательные работы. Поэтому я с уважением отношусь к существующей в России системе образования. Мне будет жаль, если снижение планки в учебных стандартах ослабит ее.
