Хроники лагеря «Байкал-2020». ОМОН, шмон и очереди из 500 человек. Фоторепортаж
В этом году молодёжный лагерь «Байкал-2020» собрал 800 человек из 26 регионов страны. Процентов 80 из них – жители Иркутской области. Процентов 95 от общего числа – единороссы или молодогвардейцы. Затесались и случайные кадры.
Тихий и скромный город Тайшет был представлен единственным участником. Во всяком случае, попытки обнаружить земляков в списках или отыскать их с использованием сарафанного радио ни к чему не привели.
Формальным организатором молодёжного лагеря является Министерство по физической культуре, спорту и молодежной политике Иркутской области. Оно же щедро финансирует мероприятие. А фактически – правит бал «Молодая Гвардия Единой России», под которую здесь заточено всё.
Регистрация участников проходила на территории Дворца спорта «Труд». Сотни человек в течение нескольких часов в полнейшей неразберихе спотыкались друг о друга и о баулы. Им предстояло преодолеть несколько очередей. В одной - оплатить взнос в размере 1000 рублей, в другой – пройти окончательную регистрацию и получить бэйдж. В третьей выдавали вещмешок с полезной и бесполезной атрибутикой – блокнотами и ручками, ветровками, футболками, которые обвисали даже на крепких парнях. О принципе «одного окна» здесь, похоже, и не слышали.
В каком порядке преодолевать эти долгие очереди, молодёжь должна была догадываться интуитивно, потому что направить её было некому. Подсказки девочек, на груди которых красовалось слово «Организатор», только вносили дополнительную путаницу.
Зарегистрированные участники лагеря получили бумажки с указанием номера автобуса, на котором следовало ехать в Большое Голоустное, и номером стоянки, на которой предстояло прожить неделю (лагерь, состоящий из доброй сотни палаток, был поделен на более чем три десятка таких стоянок). Теперь они бродили из угла в угол и спрашивали друг у друга о времени отправления из Иркутска. Ответа не знал никто, организаторы только пожимали плечами. И только скопление гаишников близ «Труда» подсказывало, что чудо вот-вот случится и автобусы подойдут.
Автобусов было десять, в каждый из которых вместилось по полсотни человек. Уже через три часа вся орава в полтысячи персон беспорядочно толпилась у лагерного контрольно-пропускного пункта. Пропускали по одному. На КПП дежурили десятка полтора-два сотрудников полиции, ОМОНа и одного из иркутских охранных агентств.
Они пристрастно досматривали багаж прибывших на предмет наличия спиртного. Кто-то из длинной очереди поинтересовался:
- Много водяры изъяли? Я свою через дорогу закопал уже, а то в себе-то столько не пронести.
Народу было не до шуток. Одни мучились от голода, другие страдали от невозможности справить естественные потребности. Хуже всего было, наверное, тем, на кого навалились обе эти напасти. Дискомфорта добавлял пронизывающий ветер.
Очередь двигалась медленно. Где-то в толпе у кого-то родился экспромт: «Бардак-2020!»
- Та-ак, достаём из сумок пиво, водку, наркотики, гранаты! - то ли в шутку, то ли всерьёз отдавал команду хлипкой девчонке с рюкзаком жилистый омоновец. – А это что?!!!
Он извлёк из её скарба две пластиковые поллитровые бутылочки с прозрачной жидкостью. Синим по-прозрачному на обеих было написано: минеральная вода. Полицейский наработанным движением взболтнул одну из ёмкостей и нацелил взгляд внутрь бутылки. Ожидаемой реакции не произошло. Тогда он отвинтил пробку, понюхал, завинтил пробку. Вторая бутылка прошла ту же процедуру.
- И чё вы все такие трезвенники? Следующий! Техника, техника, техника… - перебирает он содержимое моей сумки.
Осмотр занимает не более минуты. Меня с саквояжем, в котором теперь сам чёрт ногу сломит, отгоняют от стола. Как попало утрамбовав содержимое, присоединяюсь к небольшой группе молодёжи, собравшейся вокруг парнишки в белой футболке. На футболке ярко-красно была начертана последняя буква русского алфавита.
Говоря честно, при желании спиртное можно было пронести, хоть и с определённым риском. Например, за пазухой. Омоновцы ощупывали далеко не всех, а только тех, кто вызывал у них подозрения. В куртках-балахонах, в которые нас вырядили, мог спрятаться и слон.
Был и другой вариант. Как позднее с сожалением отметил один из моих соседей по стоянке, водку следовало налить в презерватив и обмотать его какой-нибудь футболкой. С учётом относительно невысокого качества пропускного контроля, вероятность попасться была не очень высокой. Но презервативы в лагере использовались по самому прямому назначению. Уже седьмой год подряд.
Факт досмотра счастливыми не сделал никого. Одна из девушек даже робко заикнулась о нарушении прав человека. И фиг с ними, с правами этими. Иногда чем-то нужно и поступиться. В этой ситуации многие понимали, что разреши пронести в лагерь спиртное, и первый же вечер окрасится красками беспредела.
Мы потихоньку двигаемся в сторону стоянки номер 30. Ходьбы – минут 15, сначала по полю, затем через лес, мимо десятков палаток. Территория каждой стоянки, включающей по три-четыре палатки, обнесена изгородью.
Наш игротехник (позвольте это идиотское слово впредь не упоминать, а заменить его термином «инструктор») Миша из Братска. Там он руководит местным отделением «Молодой Гвардии». Тема пьянства на таких мероприятиях, видимо, очень больная, поэтому он, несмотря на только что случившийся досмотр, начинает нам рассказывать ужастики о неком парне, которого в прошлом году с позором выгнали из лагеря. Ещё были страшные истории о принципиальных полицейских и злых омоновцах, круглосуточно курсирующих по громадной территории лагеря.
Миша – свой в доску. Но всё-таки в первую очередь он законник. Курить на стоянке не позволял никому, а отправлял в единственное специально отведённое место. Это метрах в семистах. В 12 ночи и ни минутой позже собственноручно заливал костёр и не уходил на стоянку таких же инструкторов до тех пор, пока мы не расползались по палаткам. Но за пресловутую пьянку не наказывал. У нас её не было.
Между делом все мы знакомимся и тут же забываем имена друг друга. Начинаем располагаться в палатках.
- Мишаня, а нам как расселяться-то? Как получится или строго: мальчик-девочка, мальчик-девочка?
- Как хотите.
- А ты можешь подобрать мне двух девушек? – продолжает один из наших парней. – Желательно до 25 лет…
В желудке начиналась революция, усмирить которую не было никакой возможности. Когда время близилось к ужину, нас позвали на обед, который для меня стал завтраком. У столовой, расположенной на крытой площадке, народу было – яблоку негде упасть. Такие очереди хорошо помнит Советский Союз - человек четыреста. Продвигалась она довольно-таки живо, наверное, поэтому здесь никто не ругался и не спорил. Самые воспитанные и интеллигентные деликатно пристраивались в середине очереди, но всеобщего негодования из серии «Вас здесь не стояло!» это не вызывало.
День прошёл под знаком очередей.
Все материалы по теме:
- Хроники лагеря «Байкал-2020». Столовая как офис и колыбельная от полицейских
- Хроники лагеря «Байкал-2020». Лекции для даунов и агитационные мульки для «ЕР»
_16124327_b.jpg)
