Двойной страх: хабаровский сценарий для иркутских выборов
Непрекращающиеся массовые протесты в Хабаровске так или иначе повлияют на все региональные выборные кампании, но прежде всего — на выборы губернатора Иркутской области, где, как известно, протестные настроения еще сильней, чем на Дальнем Востоке.
Прямые аналогии между Прибайкальем и Хабаровским краем вряд ли возможны. Сергей Фургал победил на протестных выборах 2018 года, а затем, спустя два года, не растерявшего поддержку избирателей главу зачистили в силовой манере по прямому приказу Москвы. В Иркутской области было иначе — «народный» губернатор Сергей Левченко покинул кресло добровольно, хоть и под жестким давлением все той же Москвы. Однако против растерявшего изрядную долю популярности Сергея Георгиевича к моменту отставки уже два года велась массированная кампания дискредитации во всех крупнейших федеральных и местных СМИ. Поэтому никаких протестов и митингов в защиту Левченко не наблюдалось. К тому же был декабрь — не самое митинговое время.
Тем не менее общий тренд угадывается. В Иркутской области, как и в Хабаровске, крайне сильны протестные настроения, «Единая Россия» и, шире, кандидаты от Кремля регулярно проигрывают здесь выборы, причем это касается не только столицы региона, но и других территорий, во многих из которых и поныне работают мэры от оппозиционных партий. Здесь же стоит упомянуть отсутствие традиции мухлевать с результатами выборов. Здесь же — высокое гражданское самосознание избирателей, которым даже президент Путин — так себе авторитет.
Все это делает предстоящие в сентябре выборы губернатора крайне непредсказуемыми. Еще весной базовым считался сценарий тотальной «зачистки поляны» под единственного кандидата-фаворита с допуском двух-трех безликих спойлеров. Однако к середине июля сложилась принципиально иная конфигурация: к выборам могут быть допущены сразу восемь кандидатов, включая двух ярких представителей оппозиции — Михаила Щапова от КПРФ и Евгения Юмашева (самовыдвиженец).
«Сносить» означенных кандидатов в силовой, административной манере — опасно, ведь это может спровоцировать серьезную волну протестов. Вряд ли она будет сопоставима с Хабаровском, однако даже без митингов скрытое недовольство избирателей может вылиться в голосование по принципу «за любого, кроме». В Прибайкалье такое уже случалось, достаточно вспомнить 2019 год, когда в 100-тысячном Усть-Илимске победила 28-летняя домохозяйка Анна Щекина.
Если же допустить до выборов всех желающих, резко возрастает вероятность второго тура. По мнению большинства экспертов, сейчас такая вероятность и без того составляет не менее 70%. Второй же тур для провластного кандидата приравнивается к публичному расстрелу — почувствовав слабость кремлевского ставленника, элиты начнут массово саботировать процесс и, что называется, побегут с тонущего корабля. Все это в Иркутской области тоже уже было — опыт 2015 года не забыт. Тогда, напомним, во втором туре Сергея Ерощенко «сдали» почти все мэры, причем даже в тех районах, где ранее всегда наблюдалась высокая поддержка власти.
То есть «сносить» оппозицию до выборов — страшно, а допускать к выборам — чревато вторым туром и победой той самой оппозиции. Куда ни кинь, всюду клин. Тяжелые дни наступают в Управлении внутренней политики Администрации президента. Соболезнуем.
БАБР следит за развитием событий.
_21231335_b.jpg)
