Не так страшен немец, как его малютка. Мощный кинороман от тяжелого режиссера Ханеке
10 лет назад вышла картина «Белая лента» – фильм-лауреат «Золотой пальмовой ветви» Каннского фестиваля.
Канун Первой мировой. Внешнее благополучие протестантской немецкой деревушки пошатывается после ряда загадочных актов мелкого насилия: на пути наездника натягивают проволоку, секут плетьми одного ребенка и едва не ослепляют другого, умственно отсталого. Лишь у незлобивого увальня-учителя хватает прозорливости увидеть, кто стоит за названными деяниями, – и это, конечно, неспроста. Ведь другим местным смертельно не хочется докапываться до истоков зла: у них, не в пример учителю, есть дети. Здешние родители прекрасно знают, что зло, коренящееся в их отпрысках, очень скоро трансформируется в заурядную порочность, свойственную им самим, скромным, добропорядочным и богобоязненным селянам.
Белая лента здесь – ложный знак мнимой детской чистоты, безобидности.
Большой писатель, как известно, всю жизнь пишет одну книгу – и в этом смысле Достоевский не отличается от какой-нибудь Донцовой. В кино все обстоит точно так же: истинно великий режиссер неустанно варьирует свою сокровенную систему образов, подчас облекая ее в совершенно неожиданные одежды и оттого не утомляя публику чрезмерным однообразием. Австрийский режиссер Михаэль Ханеке – общепризнанная величина современного синема; все, что он снял за 30 лет карьеры, также легко укладывается в некий «фильм всей жизни».
Его коронный режиссерский метод – статика: взаимная любовь к неподвижной камере и длинным планам. Почерк Ханеке – хладнокровие и беспристрастность, доходящие до равнодушия; Михаэль изучает людей с чисто научным любопытством энтомолога. При этом объект его пристального художественного внимания – не просто люди, а творимая ими жестокость: насилие в семье и обществе. Излюбленная форма его картин – детектив без развязки; триллер, не снимающий своего напряжения; трагедия с ампутированным катарсисом.
И в «Белой ленте» все – как всегда у Михаэля, но лучше, яснее, отчетливее. Возможно, этому способствовало два фактора: впервые режиссер взялся за исторический материал и впервые снял черно-белый фильм. Высококонтрастное монохромное изображение и убедительное воссоздание неторопливой жизни на заре XX века сложились в драму с благозвучнейшей гаммой. Фильм Ханеке – камертон, которым можно поверять художественную гармонию едва ли не всех прочих современных кинокартин.