X-Files (завтра, 3 апреля)

эпизод 8х03 - "Patience" ("Настойчивость")

Как обычно, была темная грозовая ночь. Шум грозы смешивался со зловещей музыкой. Какой-то автомобиль, смахивающий на катафалк, подъехал к зловещего вида дому с флюгером в виде летучей мыши. Из машины вышел мужик лет шестидесяти; он вошел в дом и в темноте начал подниматься наверх, в спальню…

Пожилая леди в спальне проснулась и испуганно села в кровати. Шаги приближались к двери - вероятно, отменяя последние секунды ее жизни…

Дверь с тихим скрипом отворилась…

"Какого черта, Джордж! - возопила женщина. - Ты что, пытаешься напугать меня до смерти? И как ты посмел опять заявиться в дом, воняя этой чертовой жидкостью для бальзамирования?! Эта вонь даже покойника заставит вскочить!"

Гробовщик Джордж честно попытался извиниться. Он просто не хотел будить жену в столь поздний час, и он очень устал, возясь с последним покойником, так что подумал, что можно обойтись и без переодевания… Но жена была неумолима, и пришлось ему возвращаться в гараж, чтобы сменить костюм. Он как раз начал снимать брюки, когда шестое чувство подсказало ему: посмотри вверх. Джордж послушно поднял голову и увидел, что над ним на потолке болтается что-то вроде Бэтмэна, свалившегося таки в чан с химикатами: нечто с красными глазами, крыльями, как у летучей мыши, и совершенно отвратной физиономией. Джордж заорал и попытался было рвануть наружу, но его стреножили брюки и он загремел на пол. Мышка спикировала на него с потолка и Джордж заорал еще громче - так, что его жена, Тахома, снова подскочила в кровати. Кажется, она ожидала, что муж сейчас с воплями влетит в комнату, а за ним примчится разбуженный вонью от бальзамирования покойник… Но мужа все не было, и она спустилась в гараж, чтобы посмотреть, куда он подевался. Лучше бы ей этого не делать… В гараже летучая мышка как раз заканчивала пиршество; но поскольку была она отнюдь не маленькой, а гробовщик оказался довольно сухощавым и малокровным, то появление Тахомы мышка восприняла как дар небес…

К тому времени, как полиция обнаружила трупы, Скалли уже вернулась на работу. От ран она оправилась, но только физически; а ее душевное состояние все еще болталось над пропастью, отчаянно желая свалиться в пропасть вслед за Малдером. Однако, будучи профессиональным агентом, Скалли решительно взяла себя в руки и явилась в офис "Секретных материалов", чтобы убрать со стола табличку с именем напарника - так, на всякий случай, чтобы не сперли. И пока она стояла с этой табличкой, заявился Доггетт. Он пришел с какими-то приятелями, которые острили по поводу его ссылки в подвал; приятели ушли, а Джон остановился в дверях, явно чувствуя себя очень неуютно под пронзительным взглядом новой напарницы. Он робко заметил, что его друзья только интересовались, где он теперь обретается, но Скалли прервала его, холодно заметив, что ей все равно, кто его приятели; она пришла сюда, чтобы работать, а на остальное ей плевать. Доггетт, задетый за живое, сказал, что он тут тоже не баклуши бьет: он проторчал в офисе весь уик-энд и просмотрел кучу "икс-файлов", чтобы быть в курсе дела. Скалли несколько смутил его отпор и она поинтересовалась, нет ли у него вопросов. Оказалось, что есть: Доггетт желал знать, где в этом бедламе ее стол и где будет его, Джона, рабочее место. Неправильный вопрос! Скалли смерила его взглядом, заявила, что это офис Малдера, а они с Доггеттом только временно пользуются им, после чего решительно вернула на стол табличку с именем Ф. Малдера, которую только что собиралась бросить в ящик стола. Доггетт намек понял, спорить со Скалли не стал (в конце концов, жизнь ему была еще дорога) и спросил, с чего им начать.

Начали они со слайдов. Скалли продемонстрировала напарнику (которого напарником, впрочем, не считала) изрядно помятого и окровавленного Джорджа, валяющегося на пороге собственного гаража, затем - крупным планом - искусанную физиономию бывшего гробовщика (это чтобы Доггетту жизнь медом не казалась), после чего невинно спросила, какие будут предположения. Доггетт, которому от увиденного стало несколько нехорошо, попросил уточнить, что случилось с трупом; Скалли, мстительно смакуя подробности, рассказала, что труп здорово погрызли - откусили пару пальцев, пожевали тулово и руки… Доггетт робко предположил, что до тела дорвались дикие звери, но Скалли возразила, что укусы на женщине, убитой там же, были, кажется человеческими, после чего продемонстрировала фото Тахомы. Доггетт, наконец, признал, что он в полном недоумении, и тогда Скалли (явно довольная произведенным эффектом) сказала: "Вот с этого и начнем".

Мм-да, Малдер когда-то отнесся к вынужденной напарнице с куда большим терпением…

Разумеется, агенты выехали на место преступления. Там их встретил детектив Йел Абботт - большой рыжеволосый детина, который, к сожалению, оказался еще и типичным мужчиной-копом: он вежливо поздоровался со Скалли, после чего потерял к ней всякий интерес, переключившись на Доггетта (впрочем, он и Доггетту заявил, что не считает их присутствие необходимым - дескать, мы и своими силами управимся). Скалли его снисходительно-вежливое отношение жутко разозлило, и она, оттеснив Доггетта, сказала, что происшествия вроде этого для них не редкость: у них таких дел по семь на неделю, и в новинку они только агенту Доггетту, которого только-только назначали на "Секретные материалы". Но на детектива это, кажется, не подействовало. Он и вообще не считал это дело убийством как таковым, потому что его ребятки нашли на земле четырехпалые следы, которые, по их мнению, не могли принадлежать человеку. Скалли возразила, что они также не похожи на следы животного, и кроме того, четырехпалость - вовсе не такой уж редкий дефект. Вот тут Дана, кажется, в первый раз по-настоящему осознала, что рядом с ней больше нет Малдера: Доггетт и Абботт уставились на нее с одинаковым выражением в глазах, и это выражение явно намекало, что у нее не все дома. Впрочем, Доггетт быстро совладал с собой и его лицо снова стало профессиональным. Похоже, он вроде как оказался на распутье: с одной стороны, ему не нравился Абботт, но с другой, защищать безумные идеи Скалли он тоже не хотел… В конце концов он выбрал свою линию поведения и сказал, что ему лично кажется, что тут не обошлось без животных. Скалли спокойно ответила, что если бы до тел добрались хищники, то осталось бы много отпечатков и в гараже, и вокруг дома; однако след пока нашелся только у трупа. Люди Абботта тут же принялись обшаривать окрестности (видимо, больше из желания доказать бредовость теории Скалли), а Доггетт решил осмотреть дом. Абботт раздраженно заявил, что он готов взяться за поиски человека - раз уж господа из ФБР настаивают, но Скалли его уже не слушала: она смотрела на стропила, где остались глубокие следы чьих-то когтей. После чего, не отрывая взгляда от царапин, бросила вслед уходящему детективу: "Учтите, я никогда не говорила, что то, что мы ищем, - человек".

Абботт ушел, а Доггетт позвал Скалли из дома - он обнаружил еще один отпечаток на ступеньке и выдвинул предположение: следов не было на улице, потому что убийца, кем бы он там ни был, явился изнутри. Скалли возразила, что, согласно отпечатку, "оно" поднималось, а не спускалось по лестнице, и они с Доггеттом тоже поднялись в спальню, где обнаружился еще один отпечаток. Пока они заглядывали под кровать, Доггетт, пытаясь достичь компромисса, заметил, что у случившегося может быть и более простое объяснение: действовал маньяк с дефектом стопы. Вы знакомы с принципом "бритвы Оккама", агент Скалли? Агент Скалли язвительно заметила, что да, конечно; Малдер еще называл это "принципом ограниченности воображения Оккама". Похоже было, что агент Доггетт до конца жизни не захочет больше слышать об агенте Малдере…

Потом агенты принялись осматривать комнату. Доггетт попытался открыть окно, а Скалли заглянула в маленький шкаф, потом подозвала Доггетта и показала ему люк в потолке этого шкафа. Люк, похоже, вел на чердак. Агенты пролезли через него и принялись осматриваться. На чердаке было темно и имелось полуоткрытое оконце, а на старом столе нашлась пара пальцев, отгрызенных у трупа. Скалли принюхалась, и сказала, что пальцы, похоже, проглотили, а потом у кого-то случилось несварение желудка - и совсем недавно. Она посмотрела на стропила и увидела уже знакомые глубокие царапины, как будто там кто-то висел.

А тем временем неподалеку случился новый труп. Некая миссис МакКессон, пожилая леди, у которой случился приступ ностальгии, отправилась на чердак, чтобы там полистать старый альбом с фотографиями. Ну и разбудила мышу, которая висела на потолке и раздумывала, чего бы ей нынче съесть на ужин. Старая леди пришлась весьма кстати…

Но Скалли и Доггетт пока еще не знали о новом убийстве. Скалли занялась своим обычным делом - вскрытием покойных, и ничего утешительного не обнаружила: ссадины на телах соответствовали следам когтей на стропилах, а в крови обнаружились ферменты, которые бывают только в слюне летучих мышей. Пришел Доггетт, выслушал напарницу и сказал, что это соответствует его собственным изысканиям: он поднял старые газеты и обнаружил там статью от 1956 года, согласно которой в Монтане какие-то охотники подстрелили человекообразную летучую мышь. Прилагалась фотография, на которой трое дюжих мужиков держали уродливый трупик. Потом этого мутанта исследовали и обнаружили, что он не был ни человеком, ни летучей мышью; а через два следователя по этому делу загрызло что-то с острыми зубами и четырьмя когтями, сожрало некоторые части тела, а потом срыгнуло их в другом месте. Как видно, у убитой зверушки остались родственники… После этого умерло или пропало без вести еще пять людей, и убийства прекратились, а вот теперь, похоже, начались снова (о-о, новый Юджин Тумс объявился, не иначе!)

Потом полиция обнаружила труп миссис МакКессон, и Доггетт немедленно углядел следы от когтей на потолке, после чего продемонстрировал детективу Абботту свою статью. В этот момент их прервала Скалли, которая нашла альбом с фотографиями. Этот альбом навел ее на интересные мысли: дочь новой жертвы, Ариэль, пропала в 1956 году, как раз тогда, когда начались убийства; а на прошлой неделе ее обгоревший труп выудили из реки, и сразу после этого убийства возобновились. Занятно, не правда ли? Детектив Абботт (который, между прочим, и выудил тело из реки) сначала смотрел на Скалли в полном ступоре, после чего сказал, что более дикой теории он в жизни не слышал; однако Скалли стояла на своем и потребовала провести эксгумацию тела Ариэль. В результате они чуть не сцепились, а разнял их Доггетт, который отвел Абботта в сторонку и что-то нашептал ему на ушко, после чего детектив притих и удалился. Скалли в это время смотрела на партнера со все растущим подозрением, а когда детектив ушел, потребовала объяснений. Доггетт, избегая ее взгляда, ответил, что он просто велел детективу выкопать тело, потому что Скалли тут главная… и она эксперт по паранормальным явлениям, и не им, дилетантам, спорить с профи… Глаза у Скалли сузились еще больше и она спросила, с каких это пор Доггетт стал поддерживать ее безумные теории? Доггетт со вздохом ответил, что он просмотрел все "секретные материалы" и обнаружил, что все те дела были решены благодаря безумным идеям - таким, на какие он не способен. После чего Скалли вроде бы оттаяла и даже заметила, что еще как способен: ведь поверил же он в человека-летучую мышь!

…А где-то далеко оттуда какой-то человек с завязанным лицом вошел в сарай, полный маленьких летучих мышей, изловил пару и запихнул в садок. Потом он вышел из сарая и направился к маленькому домику, на двери которой было распято чучело летучей мыши…

Детектив Абботт все-таки решился на эксгумацию тела Ариэль. С этой целью он заявился на кладбище практически ночью (как раз в то время, когда из могил должны выплывать духи, сливаясь с призрачным туманом), а рабочие, которых послали извлечь гроб, к тому времени уже отдыхали. Они благодушно поведали детективу, что кто-то провернул за них почти всю работу: кто-то отрыл могилу и долго царапал гроб, пытаясь вскрыть, но ничего не добился. Абботт взволновался и потребовал как можно скорее доставить гроб в морг; работяги пожали плечами, погрузили гроб в грузовик и укатили, а детектив остался осматривать окрестности (боже, он что, совсем не смотрит фильмы ужасов? Какой идиот станет искать мутанта-убийцу в такое время и в таком месте?!) Ну и нарвался на неприятности: посветил фонариком в дупло дерева, а оттуда вылезла та плотоядная тварь и тут же на него набросилась. Детектив попытался было сбежать, но куда там! - мышка спикировала сверху и принялась за трапезу….

Так что в час ночи Скалли все еще торчала в морге, исследуя труп детектива. Доггетт наблюдал, а под дверями толпились местные копы и бурчали. Потом один из них вызвал Доггетта в коридор и собравшаяся толпа начала изливать претензии: Абботт-де послушал Скалли, и где он теперь? Доггетт попытался было утихомирить замов детектива, заявив, что в происшедшем никто не виноват; но те и слушать не хотели, знай себе обвиняли Скалли. Скалли это слышала, но не слишком встревожилась; во всяком случае, когда Доггетт вернулся в комнату, она очень спокойно поинтересовалась, куда подалась толпа линчевателей. Доггетт намекнул, что все это дело плохо выглядит для ФБР, но Скалли ответила, что это неизбежно (и для "секретных материалов" более чем нормально), а зато ей удалось найти кое-что интересное: Ариэль, из-за которой, собственно, весь сыр-бор и разгорелся, померла от естественной причины, так что тело сожгли и сбросили в реку уже после ее кончины. И, надо полагать, проделали это по какой-то веской причине. С другой стороны, их летучая мышь действовала тоже разумно: она убивала, но только тех, кто был связан с Ариэль - ее мать, детектива, обнаружившего труп, и гробовщика, похоронившего тело. Но оставался еще один человек, связанный с телом: Мирон Стефанюк (не иначе как хохол), который выловил Ариэль из реки. Более того: один из охотников, убивших мышку в 56-м, носил ту же фамилию…

Естественно, Доггетт и Скалли тут же помчались к этому самому Мирону. Мирон оказался стариком не слишком приятной наружности; и с агентами он разговаривал тоже не слишком приветливо. Скалли попыталась ему внушить, что его жизнь в опасности, но он потребовал оставить его в покое. Но тут Доггетт поинтересовался, кем ему приходился Эрни Стефанюк, который прикончил мутанта более сорока лет назад. Мирон спал с лица и сказал, что это был его брат, но его давно нет в живых: та тварь его прикончила. Доггетт заметил, что согласно документам, его брат пропал без вести; но старик впал в истерику и завопил, чтобы от него отстали. Агенты решили не нервировать пожилого человека, но и оставить его на произвол судьбы не решились, так что устроились поблизости в машине и стали следить за ним через бинокль. А поскольку делать больше было нечего, между ними завязалась приятная беседа. Правда, Скалли все терзалась сомнениями насчет своих теорий - возможно, призналась она Доггетту, ей слишком хотелось походить на Малдера, а на самом деле все происходящее - только одно большое совпадение. Но Доггетт ее утешил и сказал, что считает ее догадку верной: он, конечно, не Малдер, но достаточно долго был полицейским, чтобы понять, что Мирон что-то скрывает. И точно: не прошло и полгода, как Мирон погрузил в грузовик газовые канистры и прочий багаж, после чего поехал к реке. Уехал он вовремя: в его сарае как раз проснулась та самая летучая мышь. А Мирон, не ведая о нависшей над ним опасности, перегрузил багаж из грузовика на плот и поплыл себе к какому-то острову посреди реки.

Доггетт тоже где-то добыл лодку, и они со Скалли ночью последовали за Мироном. Поспели как раз вовремя: какой-то человек разгружал плот и сбежал, едва завидя агентов. Те погнались за ним, изловили и выяснили, что это и есть Эрни Стефанюк, пропавший сорок с лишним лет назад. Они все втроем (куда Мирон подевался - непонятно) пошли в домишко Эрни, и там он поведал агентам, что все 44 года просидел на этом острове, опасаясь за свою жизнь. За эти годы он исследовал летучих мышей и выяснил, что они занимают такое же положение на ступенях эволюции, что и обезьяны; и если от обезьяны произошел человек, то почему бы от летучей мыши не народиться бэтмену? Во всяком случае, то чудовище действовало с холодным расчетом, свойственным человеку, а не зверю, и Эрни, пытаясь избежать его гнева, порвал всякую связь с внешним миром; о его местонахождении знал только брат, который доставлял ему продукты и все необходимые вещи. Эрни жил на острове со своей женой, Ариэль, но она умерла и перед смертью попросила похоронить ее тело в освященной земле; поэтому им с братом пришлось сделать вид, что она утонула. Скалли, выслушав это, кивнула и сказала, что летучая мышь и в самом деле его ищет; она уже убила всех, кто имел контакт с телом его жены. Эрни тут же взволновался и сказал, что в таком случае его брату тоже грозит опасность; Доггетт заверил его, что днем с его братом все было в порядке, но Эрни только горько рассмеялся и сказал, что та тварь нападает не днем, а ночью. Об этом агенты как-то не подумали и оба тут же кинулись к двери; но Доггетт - мужественный мужчина! - тут же велел Скалли остаться с Эрни (предположительно - в безопасности) и один ушел в ночь. До лодки он добрался нормально, но едва ступил в воду, как из лесу вылетел мутант и набросился на него. На счастье Доггетта, мышь не слишком хорошо чувствовала себя в воде; однако во время сражения Джону все-таки досталось от ее когтей, он потерял сознание и погрузился в темную реку…

А Скалли в это время нервничала в избушке Эрни. Повисла тягостная тишина… Нарушил ее старик, который поинтересовался, как агенты его нашли; Скалли пожала плечами и сказала, что они только последовали за его братом, но Эрни интересовало не это: он хотел знать, кто сообразил, что происходит. Скалли попыталась уйти от ответа, но проницательный Эрни понял, что это она разработала теорию. Скалли не стала спорить, но скромно заметила, что это Доггетт привел их сюда. Тогда старик вздохнул и сказал, что лучше бы им этого не делать: с того момента, как они ступили на остров, они стали мечеными. Скалли не слишком уверенно возразила, что та тварь все-таки из плоти и крови, значит, ее можно убить; но Эрни печально ответил, что эта тварь выжидала 44 года, она дьявольски хитра и готова на все. "Вы молодая женщина, - сказал он, - так сколько вы готовы ждать? Всю жизнь? Вы готовы пожертвовать семьей и детьми, и прожить всю жизнь в страхе?" Тут на столе запищал радар, и стало похоже, что Скалли не придется ждать всю жизнь, чтобы встретиться с монстром. Потом на крыше что-то зашуршало и Эрни начал тихо паниковать, но Скалли не растерялась и всадила в потолок всю обойму. Шум на крыше затих. Скалли перезарядила пистолет и велела Эрни тоже вооружиться, а сама отправилась на улицу - посмотреть, не валяется ли на дворе труп летучей мыши. Но на дворе было все тихо-спокойно, и тогда она пошла дальше…

А Эрни в доме достал дробовик, и тут из камина выкатилось полено. Старик, дрожа, заглянул в дымоход, но ничего не обнаружил; а когда он повернулся, на него, ухмыляясь, смотрел монстр…

Скалли во дворе услышала крики и выстрел, и бросилась в дом. Ее взгляду предстало ужасное зрелище: монстр поверг Эрни наземь и уже собирался перегрызть ему шею. Скалли начала стрелять, но прыткая тварь сбежала, а в следующую минуту дверь за спиной Даны распахнулась и в дом ввалился агент Доггетт. Тут откуда-то снова спикировала мышка и Доггетт разрядил в нее свой пистолет. Видимо, попал, потому что мышь завизжала и с воплями умчалась прочь. Доггетт посмотрел на Скалли и спросил, в порядке ли она (о, настоящий мужчина!); Скалли заверила, что ей намного лучше, чем ему, уложила его на пол, и тут он отключился. Она заботливо его осмотрела (почти так же заботливо, как Малдера!) и подняла голову, слушая, как в кронах ночных деревьев на нее гневно визжит летучая мышь…

…А через две недели Скалли снова стояла в офисе у стола Малдера и крутила в руках его табличку. Потом появился Доггетт и извинился за опоздание: ему пришел факс от Мирона Стефанюка - старик решил пуститься в бега. Скалли вздохнула и спросила: "Вы этому верите, агент Доггетт? В то, что эта тварь все еще где-то там и однажды явится за нами?" Доггетт неуверенно ответил, что определенно попал в того летучего мыша, так что все должно быть в порядке - если не считать того, что начальство подняло шум вокруг их отчета. Скалли пожала плечами и сказала: "Вы скоро к этому привыкнете", после чего снова посмотрела на табличку и со вздохом добавила: "У меня никогда не было здесь стола, агент Доггетт, но я позабочусь, чтобы вам его поставили". Доггетт удивился, но его удивление еще возросло, когда Скалли почти застенчиво поблагодарила его за помощь в расследовании. От этого старина Джон засмущался, сказал, что это в порядке вещей, и они оба вернулись к работе… Похоже, теперь уже как друзья.