Через тёрки к звездам
Почему падают наши корабли и исчезают спутники. Взгляд изнутри секретных производств.
Итак, мы начали терять их. Терять много. На весь мир.
5 декабря были потеряны три спутника ГЛОНАСС.
1 февраля потерян геодезический военный спутник «Гео-ИК-2».
18 августа — космический спутник «Экспресс-АМ4».
24 августа при запуске ракеты-носителя «Союз-У» с транспортным грузовым кораблем «Прогресс М-12М» произошла авария. «Прогресс» был разрушен.
Расследования длятся и длятся, создаются комиссии и оперативные группы, в потугах рождаются официальные версии. А перемены? «Булава» у них не летает, ГЛОНАСС не работает, экспедиция на МКС под угрозой срыва.
Падучая
«По-видимому, в обоих августовских авариях причина — в человеческом факторе, — считает Игорь Лисов, обозреватель журнала «Новости космонавтики». На разгонном блоке «Бриз-М» с ошибкой было составлено полетное задание, и эту ошибку почему-то не выявили при прогонке его на стенде. На летающей уже 38 лет ракете «Союз-У», выводившей «Прогресс М-12М», произошло разрушение элементов двигательной установки, вероятно, вследствие производственного брака.
Подобные аварии случаются не только у нас. И США, и Китай, и Индия хлебнули за последний год. И процент неудач в наших запусках пока еще не выходит за разумные границы. Тем не менее очевидно пагубное влияние на надежность нашей техники длительного (15 лет!) провала финансирования космической деятельности, образования разрыва поколений, низкой квалификации и недостаточной ответственности молодого пополнения, обусловленной в первуюочередь нищенской зарплатой».
«В ходе работы третьей ступени на 325-й секунде полета произошло нарушение работы двигательной установки, приведшее к ее аварийному отключению», — сразу сообщила пресс-служба Роскосмоса. «Прогресс» развалился на части и упал в Алтайском крае. «Грузовик» рухнул примерно в 50 километрах от села Каракокша, где был введен режим ЧС. Как заверяли в Роскосмосе, авария «не повлияет на обеспечение жизнедеятельности экипажей 28/29 экспедиций Международной космической станции. Наличие запасов продовольствия, воды и средств системы обеспечения жизнедеятельности позволяет обеспечить функционирование экипажа в течение длительного периода». Напомним, на МКС сейчас работает экипаж: Андрей Борисенко, Александр Самокутяев и Сергей Волков (Россия), американцы Рональд Гаран и Майкл Фоссум, а также японский астронавт Сатоси Фурукава. В начале сентября к ним должны были присоединиться еще трое. Экспедицию все же решили перенести на конец месяца. Вместе с кораблем были уничтожены личные вещи космонавтов, продукты и вода для экипажа, книги, топливо, медицинские принадлежности, научные грузы. Из-за случившейся аварии на станцию в этот раз не попало 2,67 тонны груза.
По мнению американских партнеров, причиной аварии «могли стать неполадки в топливной системе третьей ступени ракеты», о чем заявил через несколько дней после катастрофы менеджер программы МКС в НАСА Майкл Саффредини.
На сегодняшний день Владимиром Поповкиным принято решение о создании рабочей группы по контролю за выполнением пилотируемой космической программы.
Члены рабочей группы проведут проверку всех грузовых и пилотируемых кораблей и ракет-носителей.
Прогресс дошел
Катастрофа с космическим грузовиком «Прогресс» больно ударила по Самаре, откуда он «родом». Именно там строят знаменитые «космические грузовики», именно там сильнее всех переживают за случившееся.
Выводы, сделанные госкомиссией, оставляют многие вопросы без ответа. До широкой общественности доходят лишь общие слова. Официальных комментариев руководство ЦСКБ избегает. Однако сама катастрофа и ее последствия исключительно важны для всей российской космической программы. «Новой» удалось получить комментарий от самарских специалистов, близких к космической промышленности.
«Для нашего города эта катастрофа не просто удар по престижу и неудача. Под вопросом оказывается будущее аэрокосмического кластера Самарской губернии», — объяснили эксперты.
Наступило время случая...
Что и почему произошло с «Прогрессом»? Члены госкомиссии установили, что двигательная установка работала в нештатном режиме из-за поломки газогенератора. Именно такую информацию преподнесли под заголовком «причины крушения «Прогресса». И всё.
Выводы сделаны, мероприятия проведены — информация доведена до международных партнеров (НАСА). Непонятно только, действительно ли сломался газогенератор? Где доказательства? И самое главное — как такое допустили? «Новая» направила два запроса на получение более подробной информации об аварии в Роскосмос. Ответов пока нет.
«В сообщении пресс-службы Роскосмоса причиной аварии назван отказ в работе двигателя вследствие неполадок в газогенераторе, — комментирует «Новой» ситуацию источник, близкий к руководству самарского ЦСКБ (Центральное специализированное конструкторское бюро). — Такая формулировка фактически ситуацию не раскрывает, она очень неопределенна, потому что неполадки в работе газогенератора могут быть по совершенно разным причинам: прогар стенок газогенератора, прекращение подачи горючего в газогенератор, прекращение подачи окислителя и др. Сам газогенератор предназначен для производства газа высокого давления, он представляет собой, если говорить просто, нечто вроде горшка, изготовленного из жаропрочной стали. Часть жидкого кислорода и керосина из баков ракеты подается в этот газогенератор. Там происходит сгорание, и газ из него поступает непосредственно на турбину, а из турбины отработанный газ по четырем трубопроводам поступает на четыре сопла управления и по пятому трубопроводу — в теплообменник. Прекращение подачи керосина и жидкого кислорода в газогенератор также может быть по многим причинам — это и обрыв трубопровода, несанкционированное закрытие клапана подачи этих компонентов, ложные команды от систем управления закрытия клапанов, поломка клапанов и т.д. Что именно случилось?»
Наши эксперты уверяют: это не система, трагедия «Прогресса» — случайность. «Это случайная авария, которая не должна характеризовать снижение качества изготовления ракетной техники. Это действительно несчастный случай.
Конечно, надо иметь в виду, что ракетная техника — сложная техника. Случаи отказов по каким-то непредвиденным причинам, скрытым дефектам, дефектам, возникшим в процессе эксплуатации, дефектам, возникшим в процессе полета (например, от вибрации, воздействия температур, из-за скрытых недостатков в металле), редки, но возможны. Поэтому ни одна ракета не имеет надежности 100%. Ни одна ракета в мире не имеет случая 100% успеха.
Европейские, американские, японские, китайские ракеты, ракеты других стран, кто их имеет, все имели аварийные ситуации».
Но разве прогресс (особенно в нашей космонавтике) не упал? Кризис отрасли — главная причина всех крупных неудач. Об этом писали и пишут многие профессионалы. Но их не слушают. Аварийность должна уменьшаться, а она стоит.
Юрий Локтионов, испытатель космической техники, экс-советник бывшего генерального директора Роскосмоса Юрия Коптева, один из основателей Роскосмоса: «Я склонен анализировать «космические» проблемы, начиная с анализа руководителей Роскосмоса. Возьмем аварийность. Она всегда присутствовала, при всех начальниках. Но тут есть некоторое лукавство, когда говорят, что аварийность не повышается, что она одинаковая у любого руководителя. Это не так. Например, во время руководства Коптева финансирование отрасли было лишь на 50% от положенного, содержать на них всю космическую промышленность было крайне тяжело, но Коптев справлялся и тянул еще и авиацию. У нынешних начальников финансирование увеличено во много раз, аварийность должна быть меньше, но она такая же высокая. Куда уходят деньги? Если говорить о самой промышленности — она себя исчерпала. Во-первых, инструментальная база никуда негодная, во-вторых, кадровая база подорвана полностью, нет замены».
Недавно премьер Путин заявлял о важности ужесточения контроля в космической отрасли, об организации экспертных комиссий по приемке каждой детали и операции. Сам Роскосмос сейчас насаждает группу за группой для контроля подготовки всех видов ракет и космических аппаратов.
«Что здесь хочется сказать: нет в этом постоянства и нет линии поведения и высших органов власти, и органов управления отраслями промышленности, — считают самарские ракетчики. — Что мы делаем? Сначала отменяем ряд стандартов на выпускаемую предприятиями продукцию и прекращаем «кошмарить» бизнес, тем самым прекращая государственный контроль над изготовлением продукции, неважно какой — будь это продукты питания или сложные технические системы. Проходит некоторое время. Начинают падать самолеты, хотя они и до этого падали, тонуть корабли, падать ракеты, и все начинают говорить: надо ужесточить приемку («прикошмарить бизнес»)...
Реформа необходима: возможны различные варианты, но ведь никто не предлагает и некому предлагать — к президенту не пробиться, помощника президента по космосу нет, с кем можно поговорить. Один из вариантов — создание совета по космосу при президенте — я не говорю, что он единственный, предложите другой. Да, есть Роскосмос. Но почему же он не подает идей?»
Сегодня Роскосмос уверяет, что создание экспертных комиссий снимет все проблемы. Но кто войдет в состав этих комиссий? Те же подотчетные люди — руководители предприятий, беспокоящиеся за свои места. «Комиссии соберутся и потом снова разойдутся, — говорит Локтионов. — И потом, это всего лишь комиссии по разборке, а не орган, который думает о будущем, ставит задачи, перед которым должны отчитываться. А они сейчас разбираются только в конкретных случаях, более широкие задачи перед ними не стоят».
Вернуть «Главных»!
В Самаре считают, что «надо просто дать соответствующие возможности отделу технического контроля, военной приемке осуществлять свои функции с должной ответственностью. Надо, чтобы они были минимально зависимы от производственников, от администрации, в зарплате, в своих премиях и т.д. Ведь несколько лет назад военную приемку свели до минимума, а теперь мы говорим, что у нас ослаб контроль».
Раньше Главный конструктор, Генеральный конструктор, главный контролер, главный бухгалтер были практически независимы от администрации предприятия.
Решение Главного или Генерального конструктора никто не мог отменить.
Решения Совета Главных конструкторов были обязательны для исполнения всеми министерствами, ведомствами и предприятиями, независимо от их ведомственного подчинения, даже Министерство обороны было обязано выполнять решения Совета Главных конструкторов. «Самое главное, что необходимо сделать, — не ужесточить контроль, а восстановить роль Главного конструктора, роль главного технолога, роль главного контролера, роль военной приемки. Вот что должно быть восстановлено до того уровня, который в нашей стране уже когда-то был и работал очень эффективно. Складывается такое впечатление, что администрация современных промышленных предприятий не столько отвечает за техническое состояние выпускаемой продукции, сколько за ход финансовых потоков».
Юрий Локтионов согласен: «Нужен в руководстве специалист, который думал бы о будущем. Необходима полнейшая реорганизация космической отрасли, системный кризис в космонавтике уже наступил».
Сложно что-то прибавить. Пока руководство будет молчать и терять факсы с вопросами, обломков от «прогресса» будет все больше.
В подготовке материала участвовали И. Сульдин и А. Козлов
