Инсайд. К 110-летию начала Первой Мировой войны
В связи со 110-летней годовщиной начала Первой Мировой войны опять насмотрелся всякого бреда.
Взрослые, вроде, люди годами пафосно повторяют небылицы придуманные в оправдание революции и предательского Брестского мира. Сами верят и кормят этим бредом свою аудиторию.
Опять приходится писать комментарии на стыдные утверждения о Первой Мировой и участие России в этой войне.
Царь втянул Россию в ненужную войну.
ойна России действительно была не нужна, и Великобритании не нужна, Франции может и нужна, но она бы с удовольствием ещё подождала. А вот Германии очень нужна.
Дело в том, что к тому моменту Тройственный союз (Германия, Австро-Венгрия, Италия) стремительно проигрывал гонку вооружений, 1914 был годом после которого военно-морское превосходство Антанты становилось критическим. Для Германии – это был момент уровня «сейчас или никогда». Вена и Берлин последовательно эскалировали конфликт. Все очевидцы, пишущие о втягивании России в Первую Мировую утверждают, что Николай II до последнего старался предотвратить войну, прилагал к этому все возможные усилия. В конечном итоге Россия никому войны не объявляла – война была объявлена ей.
Ради сохранения страны можно было бы пожертвовать Сербией.
Нельзя. Отказ от союзнических обязательств перед Сербией мог бы разрушить Антанту, где доверие и так было весьма хрупко – слишком много было внутренних противоречий и старых обид. Сохранение Сербии вне контроля Тройственного союза перекрывало Германии возможность создания стратегической железной дороги Берлин-Багдад, которая могла бы позволить маневрировать войсками и ресурсами от Северного моря до Персидского залива. Кроме того, настроения в русском обществе были такие, что любая попытка отдать Сербию на растерзание австрийцам вызвала бы патриотическую революцию.
Нужно было сохранять нейтралитет.
Можно было бы. Проблема только в том, что тогда Францию и Россию разгромили поодиночке. Дело в том, что никакого особого интереса Франция, как источник новых трофеев для Германии, тем более Австрии, уже не представляла. Франко-германские Эльзас и Лотарингия и так были в Германии, а у Австрии даже общей границы не было. Колонии тоже не представлялись немцам достойной наградой. Все самые аппетитные куски были в России: территория бывшей Речи Посполитой, населенная остзейскими немцами Прибалтика, Финляндия. Нейтралитет был невозможен в силу того, что земли Российской империи и были главным призом для немцев.
Россия заведомо проиграла войну.
Россия заведомо выигрывала эту войну, находясь в Антанте. Вывод Италии из Тройственного союза, а также действия России в Восточной Пруссии, которые заставили немцев снять критически важные резервы с подступов к Парижу, довели Австрию и Германию до войны на два фронта. То, чего ресурсодефицитные Центральные державы больше всего боялись, так как при такой конфигурации были обречены на медленную экономическую смерть. И никакие трудности на фронте не могли нанести итоговое поражение России. К примеру капитулировавшая Румыния и Сербия, вся территория которой оказалась под оккупацией, в итоге оказались среди стран-победительниц и получили огромные призы, так как вовремя примкнули к Антанте. В таких условиях русская армия могла откатываться хоть до Москвы, хоть до Волги, хоть до Камчатки, в любом случае исход войны был уже предрешен.
Что было дельше.
С 1916 года даже любые минимально реальные шансы на победу Германии в Первой Мировой были утрачены: Центральные державы увязли в губительной для себя войне на два фронта, попытка мощным ударом вывести Россию из игры в 1915 потерпела крах, прорыв в районе Вердена в 1916 также не состоялся, вдобавок в 1916 году посыпались Турция и Австрия, их пришлось выручать за счет и так скудных ресурсов Берлина.
Надежда оставалась только на чудо. Есть в немецкой историографии такой мем «Чудо Бранденбургского дома», который связывают с феноменальной везучестью Фридриха II, избежавшего разгрома в Семилетней войне только благодаря ряду стечений обстоятельств.
Казалось, что таким чудом стала революция в России, которая менее чем за год разрушила гигантский Восточный фронт, дала Центральным державам кое-какие ресурсы для продолжения войны. Но принципиально ничего не изменила – Антанта всё также доминировала, неумолимо двигаясь к победе.
Последней надеждой Вильгельма II стала операция «Кайзершлахт» («Битва императора») в западной историографии более известная под названием "Весеннее наступление", попытка обмануть судьбу, призвание очередного «Чуда Бранденбургского дома».
План был прост – сконцентрировать как можно больше сил, высвободившихся с рухнувшего Восточного фронта (во Фландрию притащили даже болгар), и нанести мощный концентрированный удар, с целью выйти к Парижу и, тем самым, улучшить будущие переговорные позиции. О победе, планируемой в 1914 году, уже никто, естественно, и не мечтал.
«Кайзершлахт» начался в марте 1918 года и сначала в целом успешно, немцы глубоко вклинились в оборону союзников, как и в 1914 году всё же продрались к реке Марна в районе Реймс, но к августу окончательно выдохлись. Конечно, Вильгельм II и не рассчитывал одержать победу только лишь военными средствами – это уже было невозможно, расчёт был на психологическое давление, на то, что руководство Антанты дрогнет и пойдёт на переговоры. Но чуда не случилось, никто не дрогнул и не запаниковал.
Вновь повидав Париж только в бинокли, немцы достаточно быстро откатились к исходным рубежам, а потом и дальше, окончательно потеряв способность не то, что к наступлению, но даже и к обороне, через три месяца были вынуждены подписать перемирие на условиях Антанты.