Великая победа. Протокол допроса начальника штаба 46-й стрелковой дивизии, захваченного в плен 20-й моторизованной дивизией
Командный пункт корпуса
24.7.41
Дивизия в составе штаба и одного пехотного батальона 16.7 прибыла со Смоленского направления в район Ополье и там подчинила себе разрозненные части других соединений, прежде всего 129-й стрелковой дивизии. Этими силами вечером 17.7. была предпринята атака в направлении командного пункта корпуса. Из введенных [в наступление] сил в количестве порядка 700 человек из первой атаки вернулось человек 70-80. Вторая атака, произведенная на следующий день силами вновь подошедшего одного батальона также принесла большие потери.
Несмотря на это, штаб дивизии был переведен на север, в лес западнее (??? Colmer-Sees), приблизительно в 4 км южнее маршрута продвижения 7-й [немецкой] танковой дивизии. Там штаб был атакован многочисленными танками. Командир дивизии и политический комиссар сбежали на грузовой машине на юг. Начальник штаба оборонялся с сотней человек, но потом вынужден был сдаться.
Про безнадежность борьбы окруженных частей "в котле" полковник заметил: военное счастье им не улыбалось, кроме того, лучшие части окруженных войск сражались до последнего. Никаких надежд на деблокирование с востока у окруженных частей не было. Пока дорога у Ярцева была открыта, снабжение в ограниченном объеме могло осуществляться. После того, как этот коридор был перекрыт, окруженные части, по его мнению, смогли продержаться только 2-3 дня, т.к. у них к тому времени закончились боеприпасы и продовольствие. Боевые возможности своей дивизии он оценить не в состоянии, т.к. дивизия никогда не была в полном составе.
На мое удивление, что в русских приказах были угрозы наказания против высокопоставленных командиров, он ответил, что такие угрозы в дивизиях противостоящего нам 32-го стрелкового корпуса были обычным делом. Это не характеризовало офицеров с хорошей стороны.
На вопрос об обращении с попавшими в русский плен немецкими солдатами он ответил, что с пленными обращались хорошо, но все же случаи плохого обращения и нарушений Гаагской конвенции при конвоировании пленных от войск к штабам не исключаются.
На вопрос о том, как он оценивает русские ВВС, он ответил: уперлись в одну стену и ничего вокруг не видят. Русские считали свою авиацию очень сильной. Горестно теперь видеть, как два немецких бомбардировщика, безо всякого истребительного прикрытия, безнаказанно подходят к цели и все разрушают.
Об операциях Красной Армии он проинформировать не может. Об ударе из района Белый в юго-западном направлении (на Демидова) он ничего не знает. Кто после Тимошенко стал командовать центральным фронтом, он не знает.
Обер-лейтенант [подпись]
Перевел Рихард Лехманн