«Активен. Лоялен. Специальные меры не требуются»

Как администрация президента управляет придворным «гражданским обществом».

Список членов общественной палаты РФ 2012 года (PDF, 486 кб)

В распоряжении «Новой газеты» оказался документ, как можно предположить, Управления президента РФ по внутренней политике, содержащий характеристики на членов Общественной палаты (созыв 2012 года) и рекомендации по управлению теми или иными персонами. Это многостраничный документ табличного вида с весьма симптоматичным сопроводительным текстом, из которого следует, что Общественная палата — жестко манипулируемая властью структура, никакого отношения к гражданскому обществу не имеющая.

«Оказать медиаподдержку»

Иной раз стилистика документа живо напоминает кинофильм «Семнадцать мгновений весны» со зловещими перебивками на характеристики персонажей, зачитывавшиеся таинственным голосом Ефима Копеляна: «характер нордический, связей, порочащих его, не имел». Стандартная положительная характеристика сводится, как правило, к оценкам «активен», «лоялен», «от просьб УВП (Управления по внутренней политике. — «Новая») не отказывается». Еще лучше — «доверенное лицо В.В. Путина».

А вот дальше начинаются нюансы. Как правило, приговор «оказать медиаподдержку» выносится в ситуациях, когда тот или иной «активный» и «лояльный» испытывает имиджевые сложности. При этом авторы документа прекрасно сознают, что общение с их структурой дискредитирует людей, а уж участие в акциях — вообще разрушает репутации. Например: «Авторитет для определенной части гр. общества снижен («Письмо 55»)...» «Письмо пятидесяти пяти» появилось в марте 2011 года и было направлено на «защиту» судебной системы от «дискредитации». Одним из авторов этого образца эпистолярного творчества считается член Общественной палаты Денис Дворников, директор комитета за «Открытость правосудия» (как раз он-то, по мнению сотрудников УВП, и нуждается, сирота, в медиаподдержке). Подписанты письма, которые не рисковали своим здоровьем и жизнью в случае неучастия в кампании травли, как это было в сталинское время, понесли тяжелые имиджевые потери. А до этого, в 2005 году, было еще «Письмо пятидесяти» в поддержку первого приговора по делу Михаила Ходорковского. И вот здесь надо понимать: «общественники» нужны политтехнологам власти строго для подобного рода акций прямого и грубого действия, в промежутках между которыми они мирно изображают «гражданскую» активность.

«Снижается авторитет», как признаются авторы документа, и участием «в прокремлевских молодежных движениях». И тогда опять надо «оказать медиаподдержку», как Максиму Мищенко, или — что поделаешь — расстаться, как с бывшим комиссаром движения «Наши» Ириной Плещеевой: «Не включать в следующий состав ОПРФ» (Общественной палаты РФ. — «Новая»).

Нашим демиургам политической реальности и акулам соблазнения приходится иметь дело с очень разными и сложными людьми. Есть прекрасные персонажи. Например, театральный режиссер Василий Бархатов. Он, захлебывается справка, и «лоялен», и «молод», и «адекватен» (!), и «перспективен», и «беспощаден к вра…», то есть — «никогда от просьб УВП не отказывался». И тогда нужно идти навстречу человеку. Например, в оказании «содействия проведения мастер-классов для молодежи». Или вот репортер Дмитрий Соколов-Митрич, занимающийся, согласно справке, «православной публицистикой», что, естественно, обусловливает его «принципиальную конструктивную позицию». Такого кадра «рекомендуется активнее вовлекать в мероприятия ОПРФ».

Есть очень гладкие и предсказуемые фигуры, у которых все хорошо. К примеру, Тинатин Гивиевна Канделаки. Для таких, как она, существует универсальная формула, трактовать которую можно по-разному — то ли в позитив, то ли в негатив: «Подписала «Письмо 55», что, однако, не сильно отразилось на авторитете». Вот и поди разбери — это хорошо или плохо, однако… Вообще, это злополучное письмо — прямо как специальный тестер, по которому определяется наличие или отсутствие беременности. Подписал — значит, наш.

Есть перспективные товарищи. Вечный профсоюзный деятель, защищающий много лет работников угольной промышленности, Иван Мохначук. Хороший человек, но надо помочь, ибо медиаприсутствие у него «среднее», даже после того как ввели «в пул комментаторов федеральных каналов» — это специальная категория говорунов, не слезающих с экранов. В пул комментаторов следует ввести Людмилу Шувалову, которая «лояльна, адекватна, перспективна» и держит тему «консервативных ценностей». Нет, она вовсе не содержит салон консервативной английской мебели викторианской эпохи, как можно было бы предположить, а возглавляет Центр социально-консервативной политики — есть такая одобренная свыше структура.

Сложности начинаются с людьми самостоятельными и надеющимися что-то сделать благодаря своей позиции в Общественной палате. Вот известный специалист по дорожно-транспортным проблемам Михаил Блинкин. Активен-то он активен. Но — внимание на экран: «Нелоялен (уважаемый в отрасли специалист, убежденный)». То есть отдают себе отчет в УВП, если человек настоящий профессионал и к тому же порядочен, имеет убеждения, то он прямо и косвенно будет увиливать от просьб УВП. Но упускать столь крупную рыбу нельзя, поэтому приговор: «Наладить сотрудничество». Так что ждите, Михаил Яковлевич, скоро к вам придут, широко улыбаясь, товарищи в галстуках…

Вот тоже обидчивая характеристика — на актера Евгения Миронова: «Лоялен (выполняет разовые просьбы УВП, но принципиально не участвует в системной работе)». Вывод загадочен: «Рассмотреть вопрос о целесообразности проработки общественной темы».

Есть еще и такие формулировки на разных людей: «…согласился стать доверенным лицом, однако потом под различными предлогами сорвал свое участие»; «может нарушить договоренность, но при этом не предаст огласке факт переговоров». А бывает и такое: Василий Бычков, директор ЦДХ, «взаимодействовал с УВП по вопросу отмены концерта в поддержку А. Троицкого. Выполнил просьбу, однако публично раскрыл факт переговоров с М.В. Островским» (кремлевский пиарщик. — «Новая»). Приговор страшен и ужасен: «Нет потенциала сотрудничества».

С кем-то УВП мечтало бы сотрудничать, но понимает, что не очень может ввиду принципиальности контрагента. Вот, например, адвокат Елена Лукьянова. Автор документа грустит: «Активна, нелояльна… эксперт и консультант Лиги избирателей». Вывод задумчив: «Прямое сотрудничество невозможно, возможно установить опосредованное влияние через В. Гриба» (юрист такой есть, у которого «авторитет для определенной части гр. общества снижен» по причине подписания «Письма пятидесяти пяти». — «Новая»). Так что скоро подписант В. Гриб предложит Елене Анатольевне деловой обед…

Или вот адвокат Генри Резник. С ним тоже — беда, беда: «Очень дорожит репутацией, готов сотрудничать по темам, которые не будут противоречить убеждениям». Странный человек, ей-богу…

«Просить рекомендовать замену»

Лояльность и активность сами по себе не обеспечивают сохранения места в ОП. В администрации президента очень не любят пожилых или людей со слабым здоровьем. Например, защитника прав детей, порядочнейшего человека Бориса Альтшулера собираются вывести из состава Общественной палаты не только потому, что он «полностью вытеснен по теме в СМИ П. Астаховым» (куда уж с ним тягаться!), но и по причине «возраста». То же самое — с директором ГМИИ Ириной Антоновой, космонавтом Алексеем Леоновым, академиком Евгением Велиховым, поэтом Андреем Дементьевым, скульптором Зурабом Церетели.

Есть вроде бы совсем уж свои, но не очень годящиеся для имитации роли «общественников». Олигарх Владимир Потанин ничего не делает для Общественной палаты: «Рассмотреть вопрос о целесообразности членства в ОП». Отец Чаплин, увы, «воспринимается как официальное лицо». Но при этом за свое место в Общественной палате может быть спокоен — кто ж поднимет руку на человека, который вещает от имени и по поручению лично товарища Господа Бога? Не готовы вот так сразу в администрации президента замахнуться на одного из братьев Ковальчуков — Михаила, главу «Курчатника». Он неактивен. Однако именно поэтому ему и надо «оказать медиаподдержку и активнее вовлекать в общественные мероприятия». Далее следует тяжелый вздох: «Или просить рекомендовать замену». Я бы на месте того, кто написал эти крамольные слова, для начала вспомнил бы словосочетание «кооператив «Озеро», а уже потом просил «замену». Это ж не футбольный матч в самом деле! Вы еще замену Путину попросите…

Или вот такой чудесный во всех отношениях человек, как Владимир Легойда, редактор журнала «Фома», председатель Синодального информационного отдела РПЦ, профессор МГИМО. Ну всем хорош, только занят очень. А надо бы по линии ОП другого, менее занятого подыскать, чтобы — внимание! — «на постоянной основе заниматься вопросами светской жизни церкви». То есть все прочли правильно? Повторяем: «светская жизнь церкви» — приемы, закуски, легкая выпивка, фотомодели… Светская жизнь — дело молодое. Поэтому на замену Легойде предлагаются два бодрых юноши — одному 25 лет, другому — 23.

Долго и мучительно возятся в УВП с характеристикой лидера «Архнадзора» Константина Михайлова. Надо бы бросить его на «точечную застройку», рассуждают в управлении, «возможно, совмест-но с П.А. Пожигайло». Ищем в списке Пожигайло, может, он ту же роль должен выполнить, что и В. Гриб? Обнаруживаем в списке П.А. Пожигайло, который совмещает руководство Фондом изучения наследия П.А. Столыпина с постом председателя ВООПИиК (Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры). Тут такое дело: «Проработать возможность выступления оппонентом или конструктивным партнером «Архнадзора».

Иногда, честное слово, таинственная кривая прямой кремлевской мысли напоминает парадоксальную женскую логику, объяснить которую не смог бы даже математик Перельман — так партнером или оппонентом?!

«Рекомендован В. Чаплиным»

Самая скучная, в том числе и для составителей, часть документа, которая называется «Члены палаты, избранные от межрегиональных и региональных общественных объединений». В идеологии бумаги ничего не меняется, но здесь много жертв, существенная часть которых пострадала почему-то благодаря неприязненно написанной строчке: «Выразитель мнения М.В. Шмакова».

Вот и получается, что неправы те, кто представляет нашу власть монолитным Левиафаном, а ее между тем раздирают на части человеческие страсти и подводные разновекторные течения. Казалось бы, ну что Шмаков? Старейший профсоюзный лидер, который, как зиц-председатель Фунт, «сидел при всех» (в смысле в президиумах сидел), по-пролетарски пил пиво на Первомай с дуумвирами, и вдруг такая личная неприязнь с приговором: «Исключить из состава ОПРФ текущего созыва».

По ряду товарищей авторы текста колеблются, и следы этих колебаний видны на бумаге. Вот, например, Сергей Абакумов, глава каких-то многочисленных и загадочных «общественных» структур. Вроде проверенный кадр, «рекомендован М.В. Островским», «был оператором президентских грантов», подписант «Письма пятидесяти пяти», которое в его случае «снизило авторитет». Но — не проявляет активности, и в следующий созыв его рекомендовано не включать.

С большим почтением и вниманием кремлевские стратеги и тактики относятся к религиозным деятелям. Игнатий, митрополит Хабаровский и Приамурский, удостоен лучших характеристик: он и «адекватен», и «лоялен», и, прости господи, «рекомендован В. Чаплиным», и «может давать взвешенные комментарии». А Никон, митрополит Уфимский и Стерлитамакский — вообще святой человек: выступал за введение уголовной ответственности за «осквернение религиозных святынь». Что мы делаем с таким кадром? Правильно! «Оказать медиаподдержку».

Страх и трепет в Кремле

Конечно, на фоне хроники текущих событий, которые обнаружили в России нефальсифицированное гражданское общество, суррогат общественности в виде Общественной же палаты выглядит весьма архаично. Документ, попавший в редакцию, — свидетельство того, что политическая власть не готова идти на контакт с реальными, а не бутафорскими и прикормленными общественными организациями и движениями.

Тот, кто желает всем на свете управлять, на самом деле боится. Боится неконтролируемой гражданской активности, «неправильной» идеологии, боится широких масс трудящихся, в которые псевдообщественники должны нести свет, а иной раз и деньги из Кремля и со Старой площади.

У них — свое «гражданское общество», у нас — свое. И им, как сказал классик, не сойтись никогда.