Лакмусовая присяжная бумажка

2007 год для уличной политики в России начался с выхода к зданию Министерства обороны группы патриотично настроенных граждан, выступавших в поддержку российских офицеров Аракчеева и Худякова.

Военные, находящиеся сейчас в заключении после двух оправдательных вердиктов, вынесенных коллегией присяжными, ждут третьего суда. В этот раз дело об убийстве мирных чеченских жителей будут рассматривать трое профессиональных судей.

Вышедшие на митинг граждане апеллировали к двум уже имеющимся оправдательным приговорам. Был у них и второй, намного более действенный лозунг: предлагая освободить Худякова с Аракчеевым, патриотическая общественность выдвигала идею отправить за решетку премьер-министра Чечни Рамзана Кадырова, стараниями которого, как считают организаторы митинга, офицеры до сих пор находятся в неволе.

Объясняя необходимость освобождения Худякова с Аракчеевым, один из организаторов митинга, зампред московского отделения партии "Яблоко" Алексей Навальный, выдвигал пять фактов, казавшихся ему неопровержимыми доказательствами невиновности подсудимых. "Аракчеев и Худяков обвиняются в убийстве мирных граждан на территории Чечни, - напоминал публике Навальный. - Вины своей они не признали. Они были дважды оправданы судом присяжных. Несмотря на это, сейчас они, почему-то сидя в камере, дожидаются третьего суда. Каждый раз военная коллегия Верховного суда отменяла оправдательный приговор после публичных возмущений чеченских руководителей Кадырова и Алханова".

Спорить с первым утверждением о том, что Аракчеев и Худяков обвиняются в убийстве, бессмысленно. Напомним, преступления двух офицеров датированы 2003 годом. Тогда разведгруппа под командованием старшего лейтенанта Евгения Худякова и лейтенанта Сергея Аракчеева в Грозном остановила КамАЗ, в котором ехали трое жителей селения Лаха-Варанды. Как утверждает следствие, Худяков вывел задержанных из грузовика, приказал лечь на землю и убил выстрелами в голову. Потом для сокрытия улик спецназовцы столкнули грузовик с трупами на обочину, облили бензином и подожгли. Паспорта убитых были уничтожены.

Кроме того, утверждает следствие, по приказанию офицеров бойцы разведгруппы остановили второй автомобиль, на этот раз ГАЗ-3110. Когда машина остановилась, Худяков обыскал водителя, отобрал у него ценные вещи, а потом приказал отвезти его в расположение части. В части офицер допросил водителя, причем в ходе допроса трижды выстрелил ему в ногу. Когда офицеры были задержаны, им были предъявлены обвинения по статьям "убийство", "разбой", "умышленное уничтожение имущества" и "превышение должностных полномочий".

Глупо спорить и со вторым утверждением Навального: "Вины своей они не признали". Действительно, отрицая свою вину с самого начала следствия, Аракчееву и Худякову удалось дважды убедить коллегию присяжных в своей невиновности. В июле 2004 и в октябре 2005 года присяжные оправдали военных. Точно так же в апреле 2004 и в августе 2005 года присяжные оправдали группу военных во главе с Эдуардом Ульманом, обвиненных в сходном преступлении. Ульмана будут судить уже в третий раз, и тоже без участия присяжных, но на его защиту патриотическая общественность почему-то не встает. Впрочем, справедливости ради стоит отметить, что если Худякова с Аракчеевым присяжные оправдывали по всем пунктам, то в случае с Ульманом присяжные посчитали, что действия военных "были адекватны сложившимся обстоятельствам и продиктованы выполнением служебного долга".

Непризнание собственной вины, как известно, подтверждением невиновности не является. Трудно вспомнить хоть один громкий процесс, на котором обвиняемый признавал бы свою вину в полном объеме. Патриотов это не смущает. Впрочем, главная их претензия сводится как раз к повторной отмене решения присяжных. "Невозможно согласиться с тем, что суд присяжных сейчас надо изнасиловать и полностью дискредитировать для успокоения тех, кому "и так понятно, что они убийцы", - возмущается "яблочник" Навальный, заявляя, что "суд присяжных - это единственный институт в нашей судебной системе, где работает принцип состязательности сторон".

Забывают защитники Аракчеева, Худякова и Ульмана только об одном. Как известно, на территории Чечни такого института, как суд присяжных, не существует в принципе. Он должен был быть введен с января 2007 года. Но в итоге его появление в Чечне было отложено до 2010 года. Таким образом, апеллируя к своему законному правУ быть осужденными присяжными, военные и в том и в другом случае выводили себя из-под угрозы рассмотрения их дела чеченскими присяжными. Если бы речь шла о банальном преступлении, суд вершился бы в Чечне, так как в статье 32 Уголовно-процессуального кодекса прямо говорится: "Уголовное дело подлежит рассмотрению в суде по месту совершения преступления". Однако в данном случае речь идет о военном преступлении, а в соответствии с 31-й статьей УПК, если речь идет, к примеру, о статье 105 Уголовного кодекса (убийство), рассматривать военное преступление должен окружной военный суд.

Таким образом, когда Аракчееву и Худякову были предъявлены обвинения в убийстве двух и более лиц, дело рассматривалось не чеченским судом, а ушло в Северокавказский окружной военный суд. Когда же они приняли решение о привлечении к рассмотрению дела присяжных, они гарантировали себе неучастие в этом деле чеченской стороны, хотя в соответствии все с тем же УПК присяжные-то как раз должны были быть чеченскими. Поэтому, когда президент Чечни Алу Алханов подал в Конституционный суд жалобу, требуя запретить присяжным рассматривать военные преступления на территории Чечни, он опирался как раз на тот пункт закона, из которого следует, что присяжные должны быть выдвинуты регионом, на территории которого было совершено преступление. Чечня же в силу отсутствия на своей территории института присяжных, предоставить их физически не могла.

Исходя из этого КС и принял единственно возможное решение о том, что до тех пор, пока в республике не заработает свой собственный суд присяжных, "особо тяжкие дела по преступлениям, совершенным на территории ЧР, подлежат рассмотрению в ином установленном законом составе суда". А представители Алханова вполне логично объясняли, что военные преступления, совершенные в Чечне, не должны рассматриваться присяжными из соседних регионов, где сочувственно относятся к бойцам федеральных сил. Таким образом, все заявления патриотической общественности о том, что отмена сразу двух вердиктов присяжных антиконституционна, абсолютно фальшивы и пусты. Или как иначе можно окрестить заявления об антиконституционности отмены решений суда, признанного вышестоящей инстанцией нелегитимным?

Призывая же не насиловать судебную систему, так называемая патриотическая общественность либо забывает, либо делает вид, что забывает, о том, как завершаются рассмотрения подобных дел, когда к ним не причастны присяжные заседатели. В апреле 2006 года все тот же Северокавказский окружной военный суд приговорил к 18 годам лишения свободы военного-контрактника Алексея Кривошонка за убийство трех мирных чеченских граждан. Не исключено, что трое профессиональных судей вынесут сходные вердикты и по делам Ульмана и Аракчеева с Худяковым.

Впрочем, вернемся к самому началу. К идее организаторов митинга отправить Кадырова за решетку и заявлению "яблочника" Навального о том, что решения суда присяжных отменялись "после публичных возмущений чеченских руководителей Кадырова и Алханова".

Во-первых, как известно любому юристу, отменить решение суда ни Алханов, ни Кадыров не могут. Процедура обжалования решения начиналась сразу после зачитывания оправдательного вердикта, когда представитель Главной военной прокуратуры, представлявший гособвинение, выходя к прессе, сообщал о намерении оспорить этот результат в вышестоящей инстанции. Заявления и Алханова и Кадырова, естественно, можно и даже стоит расценивать как попытку давления на суд. Но точно такой же попыткой давления являлся и митинг, устроенный у стен Минобороны.

Во-вторых, не стоит смешивать в один коктейль сразу несколько проблем. Преступления Рамзана Кадырова, "крышующего" чеченских боевиков, - это одна проблема. Совсем другая проблема - преступления российских военных, которых точно так же "крышует" и оправдывает националистически настроенное российское общество. Именно об этом и пытался говорить Алу Алханов.

Для запуганного чеченскими террористами российского населения убийство даже самого мирного чеченца не преступление. Особенно если его можно вписать в рамки "антитеррористической операции". Но попытка играть на националистических чувствах и антагонизме общества по отношению к одиозной личности чеченского премьера - это лишь попытка выдать желаемое за действительное. Это попытка доказать что-то свое. Заработать свои политические баллы. Получить "свою прессу". Но это не имеет никакого отношения к правосудию и никакого отношения к делу Худякова и Аракчеева. Теперь с этим делом предстоит разбираться профессиональному суду, и только его решение сможет определить, были виновны офицеры в инкриминируемых им преступлениях или нет.