Выступление Дмитрия Медведева на расширенном заседании президиума Государственного совета в Иркутске 20 февраля 2009 года
Добрый день ещё раз, уважаемые коллеги!
У нас с вами сегодня заседание президиума, причём в расширенном составе, которое посвящено эффективности мер господдержки реального сектора экономики, то есть той теме, которой последнее время все мы – и вы как руководители регионов, и представители бизнеса, как хозяева и руководители предприятий, и Правительство Российской Федерации – занимаемся практически в постоянном режиме. Потому что мы находимся сейчас в очень непростой ситуации: кризис продолжается, и его апогей не достигнут (или нижняя точка падения не достигнута). Это всем хорошо понятно – понятно не только в нашей стране, но и в других странах, столкнувшихся с этим явлением. Это заставляет нас обращаться к такого рода проблемам снова и снова.
Мы поговорим сегодня об эффективности тех решений, которые принимались, но при этом считаю, что мы должны думать и о перспективах.
Конечно, задача номер один сейчас – безболезненно пройти период кризиса. Но мы не можем, с другой стороны, позволить себе на будущее сохранять старую и не соответствующую современным потребностям структуру экономики. И, несмотря на то что мы находимся в очень непростом положении, мы должны заниматься сейчас и диверсификацией экономики, и развитием инфраструктуры, и укреплением финансовой системы. Почему? Потому что, когда мы преодолеем все эти проблемы (кризис закончится, это очевидно), мы должны всё-таки постараться получить новую ситуацию, чтобы с учётом цикличности развития экономики через 7, 10, – никто не знает – 12, 15 лет, когда созреет очередная кризисная волна, она нас накрыла в меньшей степени.
Поэтому, занимаясь сегодня такого рода мерами, мы в значительной степени думаем и о будущем. Мы должны просто переориентировать экономику и создать готовые для реализации проекты. Причём речь должна идти именно о проектах, а не только об адресной поддержке отдельных предприятий, что на самом деле тоже важно и что нам до сих пор пока удавалось не блестяще.
Утверждённый Правительством план антикризисных действий был прежде всего направлен на проведение ряда финансовых мероприятий, мероприятий в финансовом секторе и в отдельных отраслях экономики. Напомню, что уже заложенные в бюджете расходы на его реализацию составляют 325 миллиардов рублей и включают в себя поддержку предприятий оборонно-промышленного комплекса, автомобильной промышленности, авиакомпаний, субсидирование процентных ставок для экспортёров промышленной продукции, для агропромышленного и рыбохозяйственного комплексов.
Среди других важных мер было предусмотрено выделение средств на увеличение пособий по безработице, содействие занятости и развитие малого бизнеса. Предусмотрены и средства для предоставления государственных гарантий по кредитам, привлекаемым организациями в российских банках: это порядка 300 миллиардов рублей.
Жизнь не стоит на месте, и вот этот ноябрьский план, который был подготовлен по моему поручению, сегодня дополняют антикризисные решения, принятые уже в конце прошлого и в текущем году. Планируется заложить в бюджет серьёзное увеличение межбюджетных трансфертов регионам, компенсировать выпадающие доходы РЖД, увеличить капитализацию отдельных оборонных предприятий. Предусматривается также выделение дополнительных средств на дополнительную капитализацию Внешэкономбанка и Внешторгбанка, а также на предоставление субординированных кредитов из средств Фонда национального благосостояния. Для поставщиков отечественных товаров введены временные преференции при размещении госзаказа в размере 15 процентов от начальной цены контракта, причём не исключено, что эта цифра будет увеличена.
Сегодня прорабатывается ряд других очень важных тем, в том числе о дополнительной поддержке жилищного строительства, с тем чтобы ввод жилья остался хотя бы на уровне прошлого года. Это исключительно важно с учётом, во-первых, того мультипликативного эффекта, который создаёт жилищное строительство. И по этому поводу, насколько я понимаю, нет даже споров ни в одной стране – о том, что поддерживать. При всей разнице ситуаций тем не менее инвестиции в жильё воспринимаются практически во всех государствах – во всех государствах, которые столкнулись с кризисом, – как один из наиболее эффективных способов борьбы с этим кризисом.
Мы должны обеспечить заказами производство строительных материалов, соответственно металлургическую, химическую, лесоперерабатывающую промышленности. Однако, несмотря на верную направленность всех этих решений, мы с вами прекрасно понимаем, что эффективность реализации этих мер, мягко говоря, оставляет желать лучшего. По некоторым направлениям механизмы реализации просто отсутствуют.
Из всех регионов и от предприятий поступает довольно тяжёлая информация: большинству предприятий кредиты по-прежнему недоступны; ставка по понятным причинам сохраняется на уровне 20 процентов годовых и выше; срок предоставления кредитов не превышает года. В общем, о средних по срочности кредитах и длинных деньгах остаётся только мечтать. Активы компаний обесценились, но банки, естественно, требуют стопроцентное залоговое обеспечение. Эту проблему мы обсуждали неоднократно и в этом кругу, и с Правительством Российской Федерации, и с бизнесом. Одно из решений, которое было найдено, – оказать господдержку в виде гарантий, покрывающих до 50 процентов кредита. Однако правила предоставления государственных гарантий были утверждены несколько дней назад. Очень медленно работаем, просто неприемлемо медленно для кризиса.
К сожалению, не используются такие механизмы, как налоговый инвестиционный кредит, рассрочка или отсрочка по уплате процентов. В условиях кризиса одним из таких существенных элементов становится государственный заказ, но размещение заказов для федеральных нужд, в том числе по гособоронзаказу, очень серьёзно затянуто. Подписание контрактов, насколько я понимаю, ожидается только во втором квартале этого года, их авансирование – соответственно только в третьем. Тем временем в связи с неплатежами на ряде оборонных предприятий уже отключают электричество. И это уже проблемы не макроэкономического порядка, это не следствие тех сложностей, которые возникли в мировой финансовой системе, – это просто наша неспособность быстро и качественно работать. Но мы об этом ещё поговорим отдельно.
Ещё одна тема, которую я хотел бы обозначить, – это особая тема, связанная с поддержкой спроса на отечественную продукцию. Инвестиционные программы субъектов естественных монополий, государственных корпораций, крупных акционерных обществ с государственным же участием могут и должны быть скорректированы в сторону увеличения закупок российского оборудования, в том числе и за счёт приобретения новой техники вместо капитального ремонта старой и долгосрочных договоров с российскими поставщиками и подрядчиками. Я сейчас не буду называть конкретное предприятие, но не так давно, посещая один из таких объектов, я с удивлением обнаружил, что наши коллеги, государственные ведомства, государственные заказчики предпочитают размещать дорогостоящие ремонты, а не приобретать новую технику. Это неправильно, если мы хотим спасти собственную промышленность.
Проекты, ориентированные на импортозамещение (особенно в недорогом ценовом сегменте), особенно нужны в малых городах. Я говорю и о сельхозпереработке, о предприятиях лёгкой промышленности, о небольших перерабатывающих предприятиях. Очень многое сегодня зависит от того, насколько сбалансированными будут антикризисные действия всех властей в государстве: федеральных, региональных и муниципальных. Здесь необходим полноценный обмен информацией, причём хорошо структурированный, позволяющий с ней быстро, успешно работать и не допускающий взаимоисключающих решений или параллельных действий, дёрганий каких-то.
Мы с вами договаривались о том, что во всех регионах должны быть созданы и приступить к работе антикризисные штабы, которые возглавляются губернаторами. Хотел бы ещё раз это подчеркнуть: это сейчас самое главное, чем должны заниматься руководители регионов. Регионы должны принимать участие и в реализации программы перепрофилирования промышленных мощностей. На площадках, которые освобождаются в условиях кризиса, могут быть созданы и более эффективные, и высокотехнологичные производства. В этой связи необходимо максимально поддерживать развитие малого и среднего бизнеса. Здесь мне агитировать вас не приходится, вы сами эту задачу хорошо знаете. И за последние несколько дней, когда я был на Дальнем Востоке, и сейчас в Сибири – практически везде задачу создания новых рабочих мест в малом бизнесе руководители регионов понимают как очевидную и очень важную. Хотел бы, чтобы вы обязательно эту работу продолжили. Единственный внятный долгосрочный ответ на безработицу – это создание новых рабочих мест в малом бизнесе, причём он не обидный и не ущербный для значительного числа людей, которые могут потерять работу.
Суммируя то, что я сказал только что, хотел бы специально обратить ваше внимание на четыре позиции, на чём дополнительно нужно сосредоточить своё внимание.
Во-первых, на разработке и запуске механизмов поддержки системообразующих предприятий на региональном и муниципальном уровне.
Во-вторых, на проведении реструктуризации сети региональных бюджетных учреждений, в том числе путём перевода части из них из государственных учреждений – там, где это возможно, конечно, – в автономные учреждения.
В-третьих, на реализации мер по энергосбережению в бюджетном секторе экономики и на модернизации коммунальной инфраструктуры.
И, наконец, в-четвёртых, на реализации в полном объёме программ переселения граждан из ветхого и аварийного жилья с учётом, во-первых, того, что это важнейшая социальная задача, а во-вторых, необходимости поддержать строительный сектор, а также сконцентрироваться на инфраструктурных проектах.
Я закончу на той ноте, на которой начинал своё выступление. Несмотря на сложный период кризиса, мы не вправе отказываться от стратегических проектов, нацеленных на повышение конкурентоспособности российской экономики – в конечном счёте, направленных на преодоление кризиса, на рост национального богатства, на рост доходов наших граждан. Это всё равно остаётся нашей с вами главной приоритетной задачей на годы вперёд, и уже сегодня к этому нужно готовиться.
Ещё раз подчеркиваю, мы должны сделать всё, чтобы из этого кризиса выйти не ослабленными, а всё-таки мобилизованными, подготовиться к ситуации, когда мы будем способны осуществлять масштабные инвестиции, и провести оптимизацию структуры нашей экономики. Кризис – при всех своих издержках – именно такие возможности создаёт. Вопрос в цене. А вот цена, которую мы за это заплатим, зависит от согласованных действий власти, бизнеса и общества.
* * *
Откликаясь на то, что сказали два руководителя министерства, я ещё несколько вещей прокомментирую, потом продолжим работу.
Я думаю, что ни у кого сомнений нет в том, что развитие внутреннего спроса – это важнейшая тема. Те государства, которые сегодня сумели найти ключ к внутреннему спросу или где внутренний спрос в силу объективных причин достаточно высок, страдают в наименьшей степени.
Примеры абсолютно очевидны. Взять, допустим, Индию и Китай. Китайская экономика сориентирована на экспорт в такой же степени, как российская экономика, и у них те же самые проблемы. Масштабы огромны, и влияние, конечно, китайской экономики на мировую таково, что от их проблем сотрясает все экономики мира. Но тем не менее последствия – близкие. Наоборот, ситуация в индийской экономике пока принципиально отлична от нашей. Я говорю – пока, потому что никто не знает закономерностей кризиса, того, сколько он будет продолжаться, с какими последствиями. Но в любом случае они довольно активно переориентировали даже свои не очень значительные (по их масштабам, конечно) экспортные возможности на внутренний рынок, и у них особых проблем не наблюдается.
Почему я об этом говорю? Не ради того, чтобы посетовать на жизнь, а просто это тот вывод, который уже сегодня напрашивается: чем нам нужно заниматься на годы вперёд, на десятилетия вперёд – формировать внутренний спрос. И если раньше этот лозунг был такой абстрактный, мы фразу эту произносили как ритуальную, но не понимали, насколько это критично будет в той или иной ситуации, – кризис показал: оказалось, что очень критично для нас.
Теперь в отношении этих перечней, потому что, явно, мы к ним будем возвращаться. Вы знаете, я был одним из тех, кто с самого начала выступал за формирование этих перечней, потому что по поводу формирования этого перечня (сколько у нас там компаний – 294?) шли споры. Мы не должны недооценивать, конечно, то, что был сделано, но в то же время мы не должны и превращать этот перечень в какой-то такой фетиш, потому как мы понимаем, нам нужно поддерживать именно проектную работу, ориентированную на будущее, а не просто делать какие-то такие общие шаги, для того чтобы просто поддержать конкретные предприятия. Тем более мы с вами понимаем, что часть из этих предприятий действительно нуждается в поддержке, помощи, и она будет оказана, часть – особенно не нуждается, ну и слава Богу, что называется: часть предприятий, которые там оказались, попали туда в силу того, что у них хорошо развиты лоббистские возможности. Я не в упрек это говорю – я просто к тому, что это всё разные предприятия. И исходить из того, что мы, допустим, нашли бы деньги на поддержку этих 294 и решили бы все проблемы экономики, было бы, по меньшей мере, смешно. Это не тот рычаг, который позволит нам сохранить реальный сектор.
Ещё одна тема, которая здесь звучала в выступлении наших коллег, – это соотношение между эффективностью предпринимаемых действий и скоростью. Я бы хотел полностью поддержать то, что сказала Эльвира Сахипзадовна [Набиуллина]. В нынешней ситуации скорость существенно важнее. Мы можем очень долго придумывать какую-то сверхъестественную меру, но мы просто погубим то, что остаётся. Вот есть какая-то идея, эта идея не отвергается ни Правительством, основными, скажем, участниками дискуссии, ни регионами, ни бизнесом – её нужно моментально реализовывать. Потому что если на её отладку уходят месяцы, то толку никакого.
Мы про эти государственные гарантии начали говорить где-то в октябре месяце. Я помню, ко мне приходил Министр [финансов], мы поговорили. Я говорю: «А вот есть гарантии, мера, но как-то Минфин подозрительно на эту меру смотрит». Потом Минфин сказал: «В общем, наверное, в этой ситуации мы должны использовать». Сейчас середина февраля: не заработал механизм. И это при том, что у нас ограниченное число финансов, ограниченные объёмы финансирования сейчас. У нас действительно существует кризис доверия, как и в других странах. У нас банки в силу вполне понятных причин боятся кредитовать реальный сектор: у них же тоже своя ответственность есть. И это могла бы быть одна из таких более или менее понятных и эффективных мер. Тоже не сверхъестественная какая-то, но мы могли бы уже её 2,5–3 месяца применять – ничего не применяем, болтаем только на эту тему, болтаем и болтаем!
Теперь в отношении прямых поставок от одного производителя. Я не против того, чтобы такой рычаг использовать или такой инструмент использовать, но мы тогда должны с вами вместе убедиться в том, что цены, по которым будут осуществляться поставки, будут абсолютно понятными, конкурентными, нормальными, сбалансированными, а не монопольно завышенными. Потому как это самый простой способ что-либо навязать, практически ничего не меняя.
Мне сейчас показали данные по ценам, они действительно за последнее время – допустим, на автомобили – не меняются особенно, это в целом нормальный, хороший признак. Но просто я хотел бы вас предупредить, что я такое решение буду принимать только в том случае, если я буду уверен, что цены конкурентоспособны, а не просто ради того, чтобы что-то поддержать. Вот это я хотел бы сказать перед тем, как перейти к закрытой части дискуссии.
***
Уважаемые коллеги, один из ключевых моментов, смысл этой встречи и такого большого совещания я видел и вижу в том, что Правительству нужно регулярно на высоком уровне встречаться с губернаторами. Да, вы приходите в Правительство, общаетесь с министрами, оставляете письма, пробиваете какие-то вещи, это хорошо. Но нужно всё-таки слышать друг друга, нужно слышать, какими мотивами руководствуется Правительство при принятии своих решений, а с другой стороны – Правительство должно вот в таком суммированном виде слышать основные проблемы, о которых говорят губернаторы. И мне представляется, что сегодня как раз это произошло, потому что мы слышали и выступления общего порядка о том, что нужно делать, почти концептуального порядка, и вполне конкретные вещи. Ведь даже сам этот формат родился потому, что ряд губернаторов мне просто откровенно на ухо сказали: «Знаете, мы с Правительством общаемся, но в каком-то таком режиме, когда о разных вещах говорим: мы иногда что-то предлагаем – это не слышится».
Поэтому я считаю, что в этой ситуации мы обязаны такого рода встречи проводить максимально часто. Это не значит, что мы что-то новое сразу выработаем, но нужно хотя бы друг друга выслушивать по ключевым вопросам и стараться, конечно, принимать по итогам этой работы решения.
Теперь в отношении того, что прозвучало. Я в целом считаю, что прозвучало много полезных вещей в выступлениях министров, я их комментировать не буду – в общем, они и так понятны.
В выступлении Георгия Валентиновича [Бооса] было сказано о необходимости дебюрократизации власти. Это абсолютно правильная вещь, я полностью с ней согласен. Желательно, чтобы власть была максимально небюрократичной в любой период, а особенно в период, когда в стране кризис. И по отчётам (в том числе то, о чём Вы говорили – бумажки всякие приходится писать) я солидарен. Но могу сказать лишь ещё то, что и регионы не безгрешны. В этом смысле дело не следует представлять таким образом, что федеральная власть насквозь пропитана бюрократией, а в регионах всё благополучно. Это не так, вы отлично это тоже сами знаете. Даже в самых успешных регионах есть свои проблемы. Поэтому кризис – это самый лучший момент для того, чтобы избавиться от неэффективных менеджеров, в том числе и государственных служащих. Вон там – через дорогу посмотрите – и уже сейчас, тем более скоро очередь будет стоять из приличных специалистов. Надо этим воспользоваться. Но это и момент истины для самого губернаторского корпуса, это абсолютно точно, – я надеюсь, что вы это понимаете. Здесь никакого снисхождения быть не может.
Вы упомянули Указ 2005 года. Я думаю, что, может быть, есть резон, действительно, вернуться к вопросу о более тонкой координации в деятельности ряда органов исполнительной власти на уровне территорий, давайте подумаем об этом. Я даю поручение Администрации этот вопрос проработать.
Так просто, буквально в качестве маленькой реплики. Договор в пользу третьих лиц в нашем законодательстве, конечно, урегулирован, никаких проблем с этим нет. Более того, даже если бы он не был урегулирован, всякого рода сделки такого порядка не противоречат общему смыслу законодательства, поэтому могут заключаться. Наверное, смысл Вашего выступления в другом, что нет соответствующих позиций в налоговом законодательстве, вот это может создавать проблемы. А отсутствие каких-то подробных норм на эту тему в гражданском законодательстве никаких проблем не создаёт.
По поводу более жёстких сценарных условий: мы все понимаем, насколько это тонкая тема. Я согласен с тем, что необходимо использовать и консенсус-прогноз независимых исследовательских институтов. Это неплохо, но мы должны с вами понимать и последствия жёсткого прогноза, и более мягкого прогноза. Потому что, с одной стороны, конечно, лучше ориентироваться на пессимистический сценарий, это справедливо; с другой стороны – если мы берём за основу пессимистический сценарий, жёсткий сценарий, мы должны сразу же, сказав «а», говорить и «б». Тогда нужно дальше секвестрировать. А что такое секвестр дальше? Мы сами понимаем, каковы последствия.
Аркадий Владимирович [Дворкович] тут говорил про то, как мы должны сейчас заниматься рядом проектов. И я в целом поддерживаю то, что было сказано и в отношении жилищного строительства не только в выступлении Аркадия Владимировича, но и в других выступлениях; все коллеги губернаторы об этом говорили. Вообще хотел бы сказать, что для нас сейчас в конечном счёте важнее не цифры дефицита бюджета (хотя, конечно, лучше, если бюджет профицитный или дефицит определён по минимуму, совсем по минимуму), а сохранение здоровых тенденций в экономике – например, сохранение нормального масштаба жилищного строительства, которое даёт очень сильный мультипликативный эффект. Оттого что мы один процент прибавим, никакой катастрофы в макроэкономических показателях не случится, и не надо здесь друг друга пугать. Правительство вообще не должно быть заложником страшилок, которые оно само себе иногда и рисует.
По поводу лизинговых компаний (то, что говорил Аман Гумирович [Тулеев]): здесь никаких проблем нет. Просто, может быть, вы не знаете – да, у нас есть и Росагролизинг, но есть, насколько я знаю, и специализированные лизинговые компании и при Сбербанке, так? И при ВТБ. Поэтому если речь идёт об организации масштабной работы в стране на основе крупных банков, системообразующих банков с государственным участием, то инструмент есть. Необходимы, конечно, энергия, добрая воля, ну и масса других вещей, а инструмент существует.
И в отношении пользы закупок в Росрезерв. Я не могу с этим не согласиться, но это, конечно, вопрос счётный.
Олег Владимирович Дерипаска говорил о нескольких вещах. Во-первых, мне кажется, нужно обратить внимание на то, что говорилось в отношении ломбардного списка и в отношении законодательства о банкротстве. Сейчас мы должны очень внимательно смотреть на наше законодательство, оно у нас работало в докризисный период ни шатко, ни валко. Но если сейчас мы видим, что то или иное законодательство может быть использовано для того, чтобы угробить кого-то (а это нетрудно сделать, это и раньше удавалось, а уж тем более сейчас), то мы должны это законодательство очень быстро менять, тем более когда речь идёт о таком специфическом законодательстве, как законодательство о несостоятельности и банкротстве. Я допускаю, в каких-то случаях нам нужно вводить мораторий на использование тех или иных норм, иначе мы просто захлебнёмся: мы будем постоянно получать формальный повод для банкротства и искать обходные пути, как бы не банкротить наши компании. Уж давайте тогда честно признаемся в том, что какие-то нормы сейчас не работают.
Я думаю, что здесь Правительство должно проработать этот вопрос на экспертном уровне, какие нормы законодательства о банкротстве и наиболее чувствительные, связанные с этим законодательством нормы корпоративного права должны быть сейчас отрегулированы, а может быть, и приостановлены.
И я в целом согласен с тем, что говорил Олег Владимирович в отношении ситуации, когда кризис сопровождается сведением счётов. Не должно быть такой проблемы, когда в результате соперничества между различными структурами может наступить коллапс целой группы компаний. Дело не в нашем отношении друг к другу и даже не в тех деньгах, которые могут потерять хозяева: это те риски, с которыми каждый собственник должен смириться, – а дело в реальном состоянии экономики. И если те или иные действия осуществляются назло или осуществляются в целях дезорганизации бизнеса в целом, такие действия должны получать адекватную оценку государства. Для этого у нас есть один очень серьёзный орган, он называется – Правительство Российской Федерации. На нём лежит и координация всех экономических процессов. В некоторых случаях нужно употреблять власть.
Теперь в отношении госгарантий. Естественно, решение принято наконец-то. Всего 300 миллиардов у нас предусмотрено: то есть сумма большая, но не великая, поэтому нужно аппетиты здесь, естественно, умерить, но по ключевым направлениям – скажем, самолётостроение, это ключевое для нас направление, – государственные гарантии должны быть предоставлены в значительном объёме, это точно.
Что касается того, о чём Вы сказали, я поддерживаю Ваше мнение: наши уважаемые регулятивные органы не должны навязывать приоритетов. Приоритеты вы должны выбрать сами как большая холдинговая компания, отвечающая за развитие целой отрасли в стране. А они должны вам сказать, что у них есть 100 рублей, и на эти 100 рублей должны быть предложены приоритеты. Если они вам начинают тыкать, это, конечно, плохо, потому что в результате вы сделаете что-то не то, а вы должны создавать новый продукт, такой продукт, как я сегодня видел в ходе посещения большого нашего предприятия.
И ещё одна тема, которая сегодня здесь называлась как-то очень робко, но меня неоднократно об этом просили губернаторы, поэтому я её сам подниму – не в смысле того, что я предлагаю решение, а потому что по ней есть очень жёсткая позиция Минфина, я к ней отношусь с уважением, но и только. Значит, в отношении бюджетного кредита: проработайте ещё раз вопрос о возможности возобновления норм Бюджетного кодекса в отношении бюджетного кредита, но, наверное, только для регионов-доноров. В любом случае, на этот вопрос нужно дать развёрнутый ответ, а не ответ типа «Мы это проходили, всё было плохо, мы эту тему закрыли». У нас время нестандартных решений.
Коллеги, я думаю, что это с вами у нас не последняя встреча на эту тему, к сожалению, потому что ситуация совсем не простая. И мы должны будем встречаться регулярно и общаться по самому широкому кругу вопросов.
Спасибо.
