Бывшее СНГ как сборище олигархов

Вдруг обнаружил я эдакую параллель между собранием бывших олигархов в Кремле, у президента Путина, и событиями в Киргизии.

Ну, точнее говоря, не только в Киргизии, а и вообще на территории бывшего СССР, или, как теперь, я думаю, уже можно наверняка сказать, на территории бывшего СНГ.

К большим русским бизнесменам, мне кажется, вполне корректно подходить как к настоящим государствам – деловые империи господ Потанина, Фридмана, Якобашвили и иже с ними по финансовому обороту и производственным мощностям, а также по числу занятых, взятых с членами семей, сопоставимы с такой страной, как Киргизия, даже, наверное, и побогаче будут.

И русские деловые империи, и бывшие государства СНГ испытывали и продолжают испытывать во все время правления господина Путина сильное давление со стороны московских властей. Москве хотелось бы, чтобы и те и другие беспрекословно исполняли ее волю; а чтобы обеспечить эту беспрекословность, Москва – без лишней изобретательности – всеми возможными способами их жмет.

Первое время казалось, что это эффективно. Казалось, будто и бизнес, и страны СНГ стали послушно выстраиваться во фронт и более или менее четко исполнять команды.

Впечатление такое создавалось прежде всего оттого, что путинский резкий, почти даже неуважительный метод обращения с партнерами, и политическими, и деловыми, был непривычен, неожидан; предыдущая эпоха приучила граждан к иному, предыдущий правитель предпочитал действовать редкими и бессмысленными наскоками, в промежутках между которыми царили тишина и покой. Говорят, реальная политика делалась внутри этих тишины и покоя; говорят даже, будто она была весьма плодотворна – правда, плодов не было заметно.

Давление нарастало, и первыми его в 2000–2001 годах не выдержали самые публичные партнеры России – медийные олигархи Березовский и Гусинский и страна Грузия, разногласия которой с Россией из-за Абхазии и чеченских террористов в Панкисском ущелье были самыми громкими из всех разногласий в СНГ. Итог: и олигархи, и Грузия отгородились от России. Олигархи сбежали за границу, Грузия ввела визовый режим.

Следующая коллизия возникла в 2003 году, главным образом осенью. Со стороны олигархов в ней участвовал Михаил Ходорковский, решивший открыто противостоять путинскому режиму, со стороны стран СНГ – опять Грузия, где Москве пришлось сделать ставку на нелюбимого Шеварднадзе. Результаты известны: в Грузии прошла бескровная революция, Ходорковский отправился в заключение.

Когда в нынешнем году российская олигархия отправилась в гости к революционному президенту Украины Виктору Ющенко, композиция получила изящную кульминацию: естественные, природные противники российской власти – ее собственный будто бы задавленный бизнес и страна, еще недавно казавшаяся почти провинцией, – соединились.

Дело даже не в том, что они вполне могли бы начать вести совместные действия, от которых России непременно был бы ущерб, само по себе их совмещение выглядело чрезвычайно психологически некомфортно для российской власти.

В Кремле это, видимо, почувствовали, и впервые за долгое время власть позвала родных бизнесменов поговорить. Надо же такому случиться, что именно в тот момент, когда шел разговор, когда им обещали разные приятные вещи вроде окончательного забвения приватизационных сделок и налоговых облегчений, в тот момент от России потихоньку отчаливала Киргизия. Вышло очень даже символично.

Московская власть все давила да давила, не особенно раздумывая, и те, на кого она давила, разумеется, нашли способы ускользнуть. Под давлением-то жить неудобно.

Странам СНГ ловчей делать это в форме разноцветных революций; олигархам – при помощи реструктуризации бизнеса, объявляя его «служащим государственным интересам», а в действительности делая его неуловимым для государства.

Нынешняя власть как-то не умеет проявить политической гибкости и найти новый способ влияния на СНГ. И с олигархами воевать, оказывается, себе дороже: сколько сил и времени потребовала одна только компания ЮКОС, и как плохо все это получилось!

Большой вопрос, есть ли за кремлевской стеной свежие идеи. Пока что-то не видать.