Культурно, или Я духовный маргинал

"Достали все эти безмозглые хамы,

мы будем с тобой как культурные дамы."

(с) "Елочные игрушки" и Стас Барецкий.

Весной этого года то ли театральная администрация, то ли, не бог весть какие, волонтеры, проводили социологическое исследование: выявляли театралов – друзей, романтиков. Друзей-романтиков оказалось чуть меньше 1,5% из опрошенных 500 студентов. Они посещали голубые с золотом своды с завидной периодичностью. Чуть позже, с председателем молодежного театрального клуба, мы разговаривали об этом . Милая, милая девушка, напоминала адепта секты "Свидетелей Иеговы", эфирный блеск в глазах, певучие речи.

- Молодежь, к сожалению, не ходит в театр. Я конечно, не имею ничего против дискотек, но...

Наверно, она года на три меня старше.

- Вы опрашивали студентов, почему они не ходят в театр?

- Мы пока еще не проводили таких исследований, но обязательно будем...

Может, не выгодно, проще списать на деградацию общего культурного уровня, - подумалось. Зеленые портьеры пресс-зала иркутского драматического жадно жрали весенний слабый свет, я послушала ее еще минут десять и выкатилась на свежий воздух. Солнце мяло бока, пока у парадного входа собиралась публика: тучные дамы, костюмные мужчины, чахлые пареньки и их прыгучие подруги. Перед глазами пронесся спектакль "Король Лир", или, как его называла почтенная дама в макияже – "Король Лиров", и мой гнусный побег в антракте.

Я достала мобильник и ткнула на первый попавшийся номер: интеллигенция, работающий программист.

- Привет. Ты ходишь в театр?

Трубка захрипела.

- Что ты ржешь. Я серьезно...

- Я быдло. Я по театрам не хожу. Может в "Ливер", там что-то будет...

- Быдло, - я согласилась, попрощались. В тот день моя только что купленная карточка превратилась в долг.

Почему ты ходишь в театр?

Чтобы посмотреть, что уже народ видел, я не хочу отставать. Надо же разнообразия.

Какие театры ты знаешь?

Охлопкова, Музыкальный ... эээ, ммм, звонке на шестом кто-то разродился ТЮЗом, чуть позже светлые головы, коротавшие со мной зимние вечера, вспомнили Кукольный, Народную Драму, Гречмана, Пилигримов, парочку студенческих-любительских.

- Почему ты ходишь в драму?

- Там красиво. Там такая обстановка. Те же знаешь, мне нравится атмосфера.

- Ты что, ходишь туда на люстры поглазеть? Спектакли тебе нравятся, да, нет?

- Помнишь, мы ходили на "Игроков" по Горькому? - Я закатила глаза, терпение провалилось, хватаясь за хвост багровеющего солнца, в сумерки.

Сколько раз одному из старейших театров пришлось превратиться в обглоданные пожаром черные ребра, прежде чем публика стала попадать туда по одному – по парадному входу.

Театр возвели в культ. Оглядываясь, кто-то все еще прибывает в эйфории по восемнадцатому-девятнадцатому веку. Рабочий класс теперь не попадает туда витиеватыми коридорами, а отыгрывается за годы социальной несправедливости.

- У меня нет вечернего платья, как же я туда пойду, - кручинилась знакомая пенсионерка.

Разве нужны кринолины, чтобы общаться с искусством? Нет, нужны не только оборки и декольте, существует определенный mind-code, и если вы ему не соответствуете, то вам никогда не вжится там, где, вся в люрексе, учительница средних классов мотает головой:

- Ах, а завтра был сорок пятый..., - исковеркала время и пространство, теперь даты Великой отечественной сместились на 4 года.

Вспоминаю истеричный лай: - Как вы можете писать про культуру, если вам скучно с Пушкиным?

Да вот так:

- Приговор мой будет звучать резко: ленивый, не очень любопытный, модный Пушкин никак не тянет на национального гения. Его двухсотлетие, отмеченное с приторной помпой федеральными и московскими чиновниками, еще лишнее доказательство этого. Пушкин так банален, что даже не опасен чиновникам. Он был банален и в свое время. (с) Э. Лимонов "Священные монстры" 2003

"На вкус и цвет все фломастеры разные". Так почему одни пригодны для употребления, а другие нет? Прошло 7 лет с моей первой покупки томика Лимонова, а мне до сих пор язвительно кидают в след кассирши:

- Эдичку любите, - я перекидываю мячик:

- Балуюсь, иногда.

Мои педагоги хотят принять душ после его литературных реверансов. После де Сада не хотят, наверно, потому, что Камю успел написать оду бунту, прежде чем разлетелся в радуге бьющегося стекла. После Набокова не хотят, потому, что в предисловии к американскому изданию 1958 года он стряхнул с себя ярлык порнографии:

- Таким образом, в порнографических романах действие сводится к совокуплению шаблонов. Слог, структура, образность -- ничто не должно отвлекать читателя от его уютного вожделения... (закрываю глаза, сколько порнографии нас окружает - Сколько получают актеры – платите им в пять раз больше. Каждый год "ревизор", "ревизор","ревизор". Они же наверно умирают от скуки). Баста. Он чист. Он первый, кто окрасил русский язык палитрой чувственности. Возведите его в классики.

Классический репертуар. Не скучно. Надо, надо чтобы быть образованным. "Иногда, нужно читать то, что не нравится, и не нужно читать то, что нравится" – лозунг моего преподавателя литературы, а потом на полном серьезе писать курсовые работы на тему "Особенности слога Марининой" (список тем одобрен комитетом по образованию). Великая литература, тайные смыслы, авторские позиции, недоговоры, тонко, боже как тонко они чувствуют...

"Все остальное - это либо журналистическая дребедень, либо, так сказать, Литература Больших Идей, которая, впрочем, часто ничем не отличается от дребедени обычной, но зато подается в виде громадных гипсовых кубов, которые со всеми предостережениями переносятся из века в век, пока не явится смельчак с молотком и хорошенько не трахнет по Бальзаку, Горькому, Томасу Манну"... Окститесь, Владимир, в нашем мире по вам уже плачет молот.

В зрительном зале - восторгаться, восторгаться, восторгаться. На сцене – любоваться, любоваться, любоваться. Воронка закрутилась: ходишь в театр – одухотворенный, культурный. Кто-то забыл романы девятнадцатого века, когда ОН ходил в театр чтобы посмотреть на ЕЕ мраморные плечи. Последние сплетни там, новости там.

Не помню кто, но кто-то из служителей сказал:

- Какое право вы имеете говорить, что постановка неудачная, что что-то сделано плохо, если вы в театре гость. Режиссер, актеры работали, жили в спектакле, а вы пришли на два часа и сказали, что плохо?

Если так, то никакого.

- Не знаю, почему кому-то не нравится. У нас даже есть один авангардный спектакль...

Спасибо.

- Если Иркутск хочет услышать оперу, то пусть терпит нас...

И ведь правда, либо терпят, либо не ходят, превращаясь в духовных маргиналов. Театр занял свою нишу, но статичный, он хочет новой крови. Простой маркетинг – весь рынок не захватить. Пока театр живет по законам: если в зале на 1000 мест, сидит 50 человек – то это провал, даже если эти люди выйдут и скажут - гениально. Наш зритель консервативен, он не привык к новому театральному языку. Господа, а может, назовем все своими именами: мы дьявольски трусливы, мы хотим кормить детей, и не будем кидаться на амбразуру устоявшегося, а зритель непроходимо туп?! Или оставим пафос "эпохи просвещения" и всю эту возвышенную болтовню о высокой цели искусства? Марат давно отплавал в кровавой ванне.

За последние две недели мне удалось попасть на два мероприятия: "Ночь пожирателей рекламы" и "Закрытие театрального фестиваля "Алые паруса"". Если б не бесплатный вход, я бы вряд ли пошла, что на первое, что на второе, хотя на пожирателях рекламы было спокойней, не тяготила атмосфера. Сонная работница "Панорамы" пыталась надуть на сотню русских денег, но при этом мило улыбалась, в отличие от затянутых в красную шерсть служительниц культа рампы. Сухая старушка презрительно шипела мне вслед, когда я в очередной раз ретировалась в направлении выхода.

"Это театр, а вы выходите на середине представления, на сцене люди, как вам не стыдно, они для вас ..."

В моей голове набухало, разрасталось дежа вю, я не стала пускаться в "культурную перепалку" и покинула чрево моллюска. Ветер сорвал липкие следы взглядов соседки.

- Надо было одеться поприличней, а то я так по-домашнему, а театр предполагает, - она давит косяка на мои "True religion brand jeans".

Приторно, знакомо и приторно. Пара ведущих, рефреном зазубренные шутки и смешки, в отличие от вялого стриптиза от коньячного дома хенесси – дородная девица в фиолетовом, исполняющая зажигательную песню про "зимние холода", это в мае-то месяце. Вместо столичного бармена, роняющего пустые бутылки от друга-спонсора, паренек в аляпистом костюме, перекидывает кегли и диски. Хорошо, что хоть этим усольским матронам не давали слово при вручении грамот.

Я вспомнила номинацию на ночи торжества рекламы – "Лучшая промо- вечеринка" (первую премию так никто и не получил), вспомнила зажигательную заказуху от "Выбирай. Соблазны большого города" – мы устроим вам любую вечеринку - доставим праздник в офис. Каждый день, где-то в коробках комнат большого города проходят подобные праздники, люди кладут на стол купюры и взамен получают эвент (на рекламный манер), разновидность пошловатости которого зависит от сферы деятельности заказчика.

Сейчас театр готовится к "переходу на самообеспечение". Интересно, что из этого выйдет? Запорют тот единственный "модерновый", чтобы "пользователь не чувствовал себя идиотом" (с) пособие по web-design? Мы ангельски ленивы. Мы будем сидеть, тараща глаза, ведь за билетик заплачено, чтобы завтра на работе щегольнуть своей утонченностью. А они будут, так, между прочим кидать: "Это чисто коммерческий спектакль". Мы ведь все равно не понимаем хрупкого полотна театрального языка...