Хреначечная

- Алло, это прачечная?

- Хреначечная! Это Министерство культуры, мать вашу!

(из анекдота)

Одно из самых загадочных производных постсоветской действительности в России – это комитеты по культуре.

Вообще-то комитет, если исходить из грамотного русского употребления этого слова – орган выборный, представляющий собой совещательное собрание, объединяющее все заинтересованные стороны.

Комитет, как правило, создается для решения какого-то конкретного вопроса, и является органом не постоянным, а временным.

В нашей же реальности стольный град Иркутск имеет сразу два комитета по культуре, ни один из которых комитетом как таковым не является, а является, строго говоря, департаментом – мэрии и администрации области. Впрочем, в мэрии комитет по культуре давно переименован в управление, хотя в народе его по-прежнему именуют по старинке комитетом. Так создается своего рода "управленческая матрешка": комитет в комитете, поскольку комитет-управление культуры организационно входит в непонятную структуру, уникальную в российском местном самоуправлении – а именно Комитет по делам горожан. Подобного комитета нет более ни в одном городе России, Иркутск и здесь выделяется своим своеобразием "культурного слоя" – во многом благодаря выморочной структуре власти, когда целому ряду "своих" людей необходимо раздавать высокие должности, а необходимых для этого структурных подразделений обнаруживается нехватка. Злые языки говорят, что Комитет по делам горожан был в свое время создан для того, чтобы придать соответствующий статус лучшему другу иркутских властей Сергею Дубровину, а затем перешел по наследству еще большему и лучшему другу – Нине Алаевой, которая с тех пор вынуждена занимать сразу две должности – председателя непонятного комитета и заместителя мэра по вопросам назначения директоров школ.

Впрочем, структура власти – это тема для отдельного исследования, достойного своего Салтыкова-Щедрина. Мы же все больше о культуре.

А вообще, нужно ли руководить культурой? В советское время считалось, что руководить нужно всем без исключения, так как народ, оставленный без руководства, так и норовит уползти в тень проклятого капитализма. Со своей колокольни коммунисты были правы – в самом деле, оставили в свое время господина Кокорина без должного руководства и получили то, что получили – не говоря уже об оппозиционном господине Дрожжине, который вопреки генеральной линии партии рядил девушек в штаны и заставлял исполнять мужские роли.

Однако с момента полной капитализации российской реальности управление культурой все больше начинает превращаться в какой-то подозрительный фарс. В самом деле, есть ли комитет по культуре, к примеру, в мэрии Нью-Йорка или Сан-Франциско? Распоряжается ли какая-нибудь американская миссис Кутисчеффа тем, какие спектакли необходимо ставить на сцене Metropolitan Opera? Вряд ли. Мэрии Нью-Йорка по какой-то странной причине вообще без разницы, насколько идейно и духовно выдержанные спектакли идут на сценах Бродвея, а муниципалитету Лос-Анжелеса совершенно безразлично, какое количество эротических сцен ежедневно снимается в темных павильонах Голливуда.

Происходит все это капиталистическое безобразие по одной простой причине – культура на западе является таким же элементом капитализма, как и продажа мороженого. То есть культура обязана сама зарабатывать себе на жизнь. Это, безусловно, жестоко – однако тем самым деятели культуры низвергаются в пучину конкуренции, а конкуренция, как известно, способна порождать или чудовищ, или шедевры. Пока что чудовища благополучно оказываются недолговечными, а испытание временем выдерживают именно шедевры (в понимании обычного потребителя, разумеется; высоколобые эстеты могут морщиться сколько угодно) – и "Cats", и "Jesus Christ", и "Полет над гнездом кукушки", и "Гарри Поттер" созданы и процветают именно благодаря конкуренции.

Впрочем, просвещенный читатель вполне и обоснованно может возразить, что ряд западных учреждений культуры существует на налоги добрых налогоплательщиков. К примеру, большая часть библиотек, национально-культурных центров и тому подобных заведений. Да, безусловно. Правда, налоги в этих странах совсем другие – как в абсолютном, так и в относительном выражении. Какой-нибудь программист из Британской Колумбии отдает в виде налогов половину своей зарплаты – что не мешает ему при этом жить в собственном доме и кататься по Тихому океану на яхте. А тысяча-другая долларов в месяц с каждого из канадских программистов – это сумма, которая может обеспечить не только пособие по безработице для афроамериканских любителей регги, но и процветание этой самой культуры.

Вернемся, впрочем, к российской реальности. Естественно, ни о какой самоокупаемости учреждений культуры у нас и речи не идет. В первую очередь из-за звериных аппетитов муниципальных чиновников, взвинчивающих цены на аренду и коммунальное обслуживание нежилых помещений до заоблачных высот. Если какой-нибудь иркутский театр, занимающий скромное помещение в четыре-пять сотен квадратных метров, перевести на самоокупаемость, то он просуществует ровно столько времени, сколько нужно, чтобы довести эту информацию до КУМИ. Та же самая ситуация произойдет и с библиотеками, домами культуры, не говоря уже об откровенно убыточных Союзах писателей и прочих журналистов, особенно о тех, которые за последние пять-десять лет не произвели на свет божий ни одной напечатанной строчки.

С другой стороны, важнейшее из искусств, то бишь кино, со скрипом и стонами, но все-таки переехало на частные рельсы и как-то умудряется не только выживать, но даже и быть рентабельным для своих владельцев. Основная разница, наверное, в первую очередь в том, что владельцы современных кинотеатров – это простые русские капиталисты, которые далеки от безумной мысли содержать армию чиновников с неизвестными целями.

Так как идейная составляющая культуры канула в Лету еще в далеком 1991 году, то у нынешних комитетов по культуре осталась только одна функция: распределять деньги. Те самые деньги, которые учреждения культуры получают совершено безвозмездно, то есть даром, за свою творческую деятельность.

А зачем, собственно, для такой простой функции, как раздача денег, нужны комитеты? Вот на этот вопрос любой чиновник тут же возмущенно закатит глаза и издаст грозный вопль. Как же для чего! Для того, чтобы чиновники от культуры могли работать. Вернее, создавать иллюзию работы. В самом деле, если деньги будут распределяться помимо комитета, напрямую в учреждения культуры, то какая-либо потребность в промежуточном звене пропадет. Зато задача при этом значительно облегчится, так как деньги все-таки распределяют депутаты – и слава Богу, а получают их непосредственно руководители соответствующих заведений. Естественно, что какому-нибудь директору театра гораздо проще обосновать свои потребности перед относительно культурными депутатами, чем униженно бегать за чиновником от культуры и раздавать ему разного рода презенты в надежде, что о нем не забудут перед ближайшими гастролями.

Беда, однако, в том, что культурные комитеты все-таки существуют, и заставить населяющих их чиновников оставить насиженные места практически невозможно, так как чиновники – как и все чиновники в мире – старательно изобретают все новые доказательства собственной необходимости. К сожалению, за этими доказательствами стоят совершенно конкретные и весьма значительные деньги, которые бездумно тратятся на фантазии культуртрегеров – разные там "Сияния России", журналы "Сибирячок" и прочие шоу, якобы совершенно необходимые для сибирской культуры.

Чего же, собственно, хотелось бы получать от сразу двух комитетов по культуре, раз уж Иркутск обречен на их существование?

Хотелось бы культурной жизни, а не ее иллюзии. Чиновники, особенно перед праздниками, любят повторять, что Иркутск – город культурный, однако это как-то вот не особо заметно. Несчастный симфонический оркестр, раздираемый внутренними склоками, из года в год играет одни и те же произведения. Еще более несчастный органный зал, главный, он же единственный, инструмент которого вот-вот скончается, отнюдь не блещет ни посещаемостью, ни известностью. Академический хор не вылезает из заграниц, а иркутский зритель слышит его лишь в записях или по большим праздникам. Знаменитые московские и питерские коллективы заезжают в наш город лишь на закрытые тусовки какого-нибудь Пищепрома или Илим-палпа (если не считать поездок "на заработки" отдельных их частей в несколько человек с "малыми драматическими формами").

Хотелось бы нормального управления культурой. Например, решения вопросов, связанных с проведением массовых мероприятий по разным поводам, в которых оказываются задействованными не только "виновники торжества" – какие-нибудь компании со своими юбилеями, но и огромное количество горожан, съезжающихся со всего города посмотреть на эти действа - и оставляющие после себя "неорганизованные" погромы. Еще например – организации собственных праздников, посвященных различным датам, но проводимых не железной дорогой, например, ко Дню железнодорожника в рамках торжественных заседаний отраслевиков, а нормального праздника для всех горожан, такого, какие проводятся муниципалитетами в какой-нибудь Германии или Италии. Не Дня города, прости господи, который давно превратился в "день салюта" под звон пивных бутылок, а ПРАЗДНИКА. На котором не надо было бы судорожно держать за руки детей и опасаться за целостность собственной головы.

Ну, а уж если организовывать что-то наше управление не очень хочет, остаются еще функции посредника, своеобразного регулировщика в отношениях между творческими коллективами или оными коллективами и общественностью. Однако, никакой посреднической деятельности в жесточайшем конфликте, например, двух союзов художников (противостоящих друг другу по определению, как представителей различных направлений) как-то не наблюдалось. Комитет занял позицию молчаливой благосклонности по отношению к "классикам" – и ни о каком взаимовыгодном для спорщиков и однозначно выгодном для города компромиссе даже не помышлял...

Еще два события ушедшего года показали полную беспомощность культурного руководства региона. Совершенно позорный конфликт в Иркутской филармонии, который чиновники побоялись даже вынести на обсуждение журналистов, и еще более позорное кулуарное увольнение рок-группы Extrovert из музыкального театра – рок-группы, на которой держались самые лучшие спектакли, гордость иркутской сцены и всего региона. Иркутские чиновники от культуры, являясь руководителями на словах, на деле оказались неспособны не только "разрулить" эти ситуации оптимально для всех заинтересованных сторон, но и откровенно пошли на поводу у дружеских чувств и отношений – если не вспоминать птицу страуса, конечно...

Ну и еще хотелось бы, наконец, организовать какой-то контроль за тем, что появляется на полках книжных магазинов и газетных киосков – хотя бы в рамках российского законодательства. Комитет по культуре как-то деликатно отошел от этой темы, очевидно, предполагая, что литература больше не является частью культуры. В чем-то чиновники в этом вопросе, к сожалению, правы, однако книжные полки, заваленные откровенно националистической литературой, и газетные стойки с полупорнографическим содержимым все-таки относятся к их компетенции – если не к компетенции прокуратуры. Как, впрочем, и порнографические телепрограммы, стыдливо вынесенные на ночные часы, и низкопробная реклама на огромных щитах по всему городу – в том числе реклама сигарет напротив школ, и много еще чего...

Впрочем, эта ситуация, после ее кулуарного обсуждения среди иркутских деятелей культуры – настоящих, само собой, а не чиновников - получила своеобразный резонанс. Один из руководителей иркутских самодеятельных коллективов облек ее в такую форму: "А это, наверное, и к лучшему, что все эти тетеньки из комитетов на самом деле ничего не соображают в культуре. Не приведи бог, если они начнут еще и вмешиваться в эту область... с грацией слона в посудной лавке."