Иркутские больницы прикажут долго жить?
Приходя в поликлиники и другие медучреждения со своими
проблемами, мы имеем право на скорую и качественную помощь.
Но ситуация складывается так, что, вполне возможно, в
ближайшее время мы не сможем получить и этого. В 2005 году
ожидается закрытие ряда "нерентабельных" муниципальных
больниц и поликлиник, сокращение числа коек, медперсонала и
т.д. Тем, кто планирует бюджет, должно быть понятно, что мы
неумолимо втягиваемся в заколдованный круг: высокая
заболеваемость и смертность из-за скверных условий жизни и
неадекватной медицинской помощи -- сокращение рабочей силы и
квалифицированных работников -- сокращение доходности
предприятий из-за снижения производительности труда --
снижение поступающих налогов -- снижение социальных гарантий
для населения -- рост смертности, сиротства, осложнение
семейных отношений -- снижение рождаемости, далее по кругу.
Таковы пугающие тенденции, сложившиеся в Иркутске.
Врач в роли ломовой лошади
В кабинете, где работает профсоюзный комитет городской
поликлиники N 1, мы встретились с председателем городского
профкома Тарасом Ярославичем Пылем, Станиславом Францевичем
Петровским и председателем профкома медсанчасти ИАПО
Валентиной Гарриевной Панаидовой.
-- Меня потрясла динамика текучести медицинских кадров в
Иркутске. Неужели и в другие годы было так же или 2002--2003-й
-- худшие?
-- По статистике городской профсоюзной организации, годы
были обычные. Вот 2001 год -- уволился 351 врач и 1002
медработника среднего звена, пришли соответственно 81 и 211;
2002 год -- уволились 316 врачей и 680 медсестер, пришли 62 и
162; 2003 год -- уволились 334 и 694, пришли 34 и 103. Из
тех, кто остается работать, очень много людей пенсионного и
предпенсионного возраста. Если точнее -- 40 процентов врачей
и 30 процентов медсестер; из сорока руководителей
медицинских учреждений 80 процентов -- пенсионеры.
Нагрузка на каждого оставшегося на рабочем месте возрастает
многократно. Врачи и медсестры берут на себя дополнительные
нагрузки не только для того, чтобы получить хотя бы
небольшую прибавку к заработной плате, но часто им
приходится выполнять работу, которую больше сделать некому.
Коэффициент совместительства по городу Иркутску (он
показывает, на скольких ставках занят каждый работник) весьма
велик: для врачей -- 1,42, для медсестер -- 1,75, для прочих
-- и вовсе 2. В чем это выражается на практике? Практически
во всех поликлиниках участковые врачи принимают больных с
двух и более участков. А если сказать, что, например,
поликлиника обслуживает район, поделенный на восемь участков,
и там работает всего четыре врача, то понятно, откуда
очереди. К тому же существует временной норматив
(пятнадцать минут на одного человека), выполнить который при
огромном объеме бумажной работы невозможно.
Работа как подвиг
-- Иркутский медицинский университет, насколько известно,
работает исправно. Почему же не хватает врачей?
-- Один выпуск ИГМУ -- около пятисот человек. На одном только
лечебном факультете в разные времена выпускали от 250 до 350
человек в год. Но работать по специальности, как мы
убедились, идут единицы. Остальные уходят кто куда.
Пристраиваются в коммерческие структуры, в массажные и
косметологические салоны. Уехать куда-то в отдаленный район
выпускник согласится только в том случае, если его приняли
по целевому набору. И то, отработав положенный срок, тут же
исчезает из больницы. А ведь даже тем, кто все-таки
остается, еще нужно учиться и учиться. Настоящий
профессионализм в любом деле приходит с опытом.
А где жить, на что существовать? Город не выделяет квартиры
для бюджетников. Когда-то в Иркутске было три общежития для
медработников, но в начале 90-х, когда возникли проблемы с
финансированием, у больниц не было средств на содержание
недвижимости, и их передали на баланс муниципалитета. В
результате -- в общежитиях (как и везде) живут выходцы из
Китая и Юго-Восточной Азии, для молодых врачей и медсестер
там места нет.
Проблемы с финансированием, можно сказать, заложены
изначально, в законах. В 2005 году на здравоохранение из
государственного бюджета будет израсходовано 1,8 процента
валового внутреннего продукта. Существуют расчеты Всемирной
организации здравоохранения, по которым эта сумма не может
быть менее 4--5 процентов. Сейчас финансирование
здравоохранения осуществляется по трем основным каналам.
Во-первых, из бюджета идут деньги на хозяйственное
содержание, капитальный ремонт действующих и строительство
новых медучреждений (30--40 процентов). Во-вторых, Фонд
обязательного медицинского страхования через страховые
медицинские компании оплачивает медучреждениям реестровые
счета за больных и подушевой норматив поликлиникам (50--70
процентов) -- эти средства целевым назначением идут на
зарплату, налоги, на питание и лечение больных. В-третьих
-- средства ФОМС из страховых отчислений
предприятий-страхователей за работающее население и
отчислений местного бюджета за страхование неработающих
(детей, пенсионеров, инвалидов, составляющих примерно 55
процентов застрахованных). Именно с ними возникает
большинство проблем. Местный бюджет из года в год
недоплачивает в ФОМС взносы за неработающее население.
Третий источник -- платные услуги медучреждений в рамках
дозволенного законодательством. Обычно это от двух до пяти
процентов больничного бюджета, т.е. на них больница не
проживет.
Сумма всех трех источников, предусмотренная на
здравоохранение в госбюджете РФ на 2005 год, недотягивает до
2 процентов ВВП. С нового года единый социальный налог
уменьшится. Каждый из нас будет получать несколько больше,
но при наших зарплатах мы этого не ощутим. А вот крупные
плательщики -- грубо говоря, олигархи -- получат прибыль в
30 млрд рублей. Прибыль за счет здоровья собственного
населения.
Страховая медицина: тупик или будущее?
-- Медицинские страховки существуют уже двенадцать лет. Как
показала себя эта система?
-- Все работающие граждане застрахованы работодателем. Все
неработающие -- муниципальной властью. Теоретически
медицинскую страховку можно купить, и тогда в стационаре у
вас будет отдельная палата, дополнительное питание и так
далее -- за что заплатите. Но практика показала, что
желающих приобрести такие элитные страховки очень мало,
намного меньше, чем казалось при разработке закона. Сегодня
многие болезни имеют социальную природу, и основные клиенты
наших больниц -- это люди, относящиеся к двум возрастным
категориям: дети и пенсионеры. То есть медицина существует в
тесной связи и зависимости от городского и областного
бюджета -- сколько город будет платить за вылеченных,
столько мы и получим.
Городской бюджет никогда не платил нам все сто процентов. В
разные годы эти суммы колебались от 25 до 90 процентов.
Из-за этого больницы накопили долги перед аптеками, перед
поставщиками продуктов и оборудования. В больницах уже
забыли, когда покупали инвентарь. Бывало и такое: привозят
на скорой человека в бессознательном состоянии. Ему
оказывают экстренную помощь, тратят лекарств и перевязочных
материалов на одну-две тысячи рублей -- спасают жизнь. А
потом выясняется, что он безработный, бездомный, и даже
документов у него нет. Разумеется, никто не компенсирует
расходы, понесенные больницей. На сегодня, например,
кредиторская задолженность городских медицинских учреждений
составляет до 20 миллионов рублей. В октябре она была на 4
миллиона меньше.
Кроме того, в каждой страховой компании работают эксперты,
которые проверяют правильность назначения лечения,
расходования лекарств. Поскольку стандартов качества не
существовало -- они до сих пор не разработаны Минздравом,
потому что все стандарты будут спорны, возникало много
конфликтов, и часто больницы вместо денег получали штрафы.
Возникали проблемы и на местном уровне: например, зарплата
бюджетникам была повышена на 20 процентов, а тарифы на
оплату медицинских услуг -- всего на 10 процентов. Возникли
расхождения, недостаток средств, который компенсировали...
сокращением расходов на питание и лечение больных. Не
исключено, что при очередном повышении зарплаты ситуация
повторится.
Местный уровень -- чуть выше нуля
-- Как изменится ситуация в Иркутске в связи с переходом
неработающего населения из страховой компании "МАСКи" в
компанию "Капитал"?
-- Пока мы ничего не можем сказать, кроме того, что уже
возникли существенные сбои в финансировании, вызванные
неразберихой -- кто должен платить: еще "МАСКи" или уже
"Капитал"? Страховые компании -- это огромные количества
людей (сотни тысяч по всей стране), занятых обслуживанием
бумаг, непроизводительным трудом. Страховые компании --
просто посредники между бюджетом и медициной, которые
замедляют продвижение денег и забирают часть их на
собственное содержание.
-- Как ваш профсоюз взаимодействует с городской
администрацией?
-- С руководством мэрии горкому профсоюза, увы, общаться не
довелось. А надо бы! Есть обширный круг актуальных для
здравоохранения вопросов, неподъемных не только для
департамента, но и для заместителей мэра. Готов ли город с 1
января 2005 года повысить зарплату медикам на 20 процентов?
Выделит ли город финансовую дотацию лечебным учреждениям,
оказавшимся крупными задолжниками? Намерен ли городской
бюджет на 100 процентов финансировать взносы в ФОМС за
неработающее население? Какие меры социальной защиты
трудовых прав медиков из учреждений, обреченных на закрытие,
предусмотрены администрацией города? Готова ли администрация
города к конструктивному сотрудничеству при заключении
нового трехстороннего соглашения? Когда будут вводиться
ранее обещанные молодежные общежития для работников
бюджетной сферы? И многое другое...
Наши взаимоотношения с департаментом здравоохранения после
ряда лет отчуждения (не по нашей вине) сейчас понемногу
налаживаются, но жизнь требует их полной нормализации и
полноценного партнерского сотрудничества в решении
многочисленных проблем. Имеющийся в ряде наших лечебных
учреждений позитивный опыт социального партнерства лишний
раз подтверждает: совместные усилия администрации и
профсоюза существенно улучшают психологический климат в
коллективе. Таким опытом может поделиться клиническая
больница N 1.
Это касается каждого
-- Чем оборачивается недостаток врачей и финансирования для
жителей города?
-- Ростом болезней, причем они выявляются уже в запущенном
виде. За последние годы рождаемость немного выросла, но
смертность по-прежнему выше. Инвалидов первой и второй
группы, скажем по ревматологическим заболеваниям, стало
больше в четыре раза. В больничных листах для сохранения
врачебной тайны запрещено записывать диагноз -- только
болезнь это была или травма (старая система сохранена только
в некоторых регионах России). Невозможно провести анализ по
отдельной больнице или всему городу в целом.
Профилактические осмотры на предприятиях превратились в
формальность -- люди скрывают болезни, пока не свалятся с
ног. Система реабилитации после лечения -- например, массажи
и разработка конечности после перелома -- разрушена, потому
что все это стоит очень дорого. Санатории и профилактории,
принадлежавшие предприятиям и организациям, в большинстве
своем занимаются не оздоровлением работающих, а выживанием,
зарабатыванием денег. Медсанчасти, работавшие некогда на
каждом крупном предприятии, переданы на баланс города: если
завод или фабрика еще существует, то содержание медицинских
учреждений слишком накладно.
Как известно, в доперестроечные времена фонд социального
страхования оплачивал львиную долю расходов работников на
санаторно-курортное лечение. Тогда в этот фонд отчислялось
5,6 процента от фонда оплаты труда. В угоду крупному бизнесу
правительство вместе с Госдумой последовательно сократили
этот процент почти до двух. В итоге обрушилась десятилетиями
и трудом миллионов наших сограждан созданная инфраструктура
учреждений, а 85 процентов населения России утратили шанс на
восстановление здоровья в благополучных условиях курорта или
санатория-профилактория. К примеру, даже в местных курортах
стоимость койко-дня по рядовой путевке перевалила за тысячу
рублей.
С нового года нас ждет еще одно новшество -- новая форма
оплаты больничных листов. Первые три дня будут оплачиваться
не из соцстраха, а из средств предприятия. Очевидно, что
дополнительная нагрузка на фирмы и компании не обрадует их
владельцев. Проблемы будут.
-- Вы написали несколько документов, в которых просите
должностных лиц обратить внимание на бедственное положение
медицины. Есть ли в этом списке депутаты городской думы,
ведь по итогам выборов там оказалось несколько ваших коллег?
-- Девять, если точно. Приглашение на профсоюзную
конференцию было отправлено каждому, но только один Юрий
Коренев ответил. Он сообщил, что не сможет приехать, так как
занят, и обещал прислать помощника. Остальные не ответили.
Впрочем, в прошлой думе врачей было восемь -- и пользы от
этого было немного.
Где лечатся чиновники?
В городе Иркутске тридцать два муниципальных учреждения
здравоохранения не оборудованы пожарной сигнализацией. В
иркутские больницы страшно входить -- даже здоровый человек
быстро заболеет от злости. В поликлинике, к которой
прикреплен мой полис, у кабинета участкового врача никогда
не бывает очереди меньше чем по десять-двенадцать человек.
В кабинете врача нет ничего, кроме груды карточек и
шариковой ручки. Еще там есть черный от усталости врач,
который, по словам руководства профсоюза, находится в
состоянии хронической депрессии. Теперь, после нашей беседы
с Тарасом Ярославичем и Станиславом Францевичем, мне
остается только удивляться, что он все еще там -- в своем
пустом и пыльном кабинете. Даже теперь вопросов у меня
больше, чем ответов, и самые главные -- в начале и в конце
текста: кто-нибудь услышит обращение врачей? Где лечатся
чиновники и почему горожанам достается так мало?
