Вне компетенции МАГАТЭ: куча навоза под забором мегаполиса

Прошедшая на днях в Ангарске встреча так называемой "общественности" с представителями Росатома и экспертами МАГАТЭ по поводу создаваемого Международного ядерного центра оставила после себя больше вопросов, чем ответов.

Нет никаких сомнений в том, что Росатом вступил в серьезную пиар-игру, хорошо представляя себе проблемы, которые могут возникнуть в Прибайкалье с экологами и строптивым населением. Вероятно, именно поэтому встреча, которая должна была продемонстрировать якобы открытость Росатома, готовилась в строжайшем секрете. Лишь несколько иркутских экологов и журналистов узнали о ней буквально за пару дней, и то лишь благодаря личным связям в структуре Росатома. Основными же посетителями "встречи с общественностью" оказались журналисты, привезенные из Москвы по спискам, составленным самим Росатомом.

Присутствовавшие на встрече эксперты МАГАТЭ выглядели крайне странно, если не сказать глупо. Лишенные переводчиков и, как следствие, возможности какого-либо реального общения, они производили впечатление "свадебных генералов" - да, судя по всему, таковыми и являлись.

Вообще, волшебная аббревиатура "МАГАТЭ", которая, вероятно, по мнению Росатома, одним своим существованием должна успокоить и общество, и экологов, к экологическим проблемам региона вообще не имеет никакого отношения. МАГАТЭ занимается исключительно вопросами нераспространения ядерного оружия - вопросы же ядерных свалок эту почтенную организацию не интересуют ни на грамм. Так называемый "контроль МАГАТЭ" над будущим ядерным центром означает лишь одно - то, что на будущем предприятии не будут производить оружейный плутоний. И ничего более.

Впрочем, и присутствие русскоязычных представителей Росатома никаким образом ситуацию не прояснило. Высокопоставленные чиновники отделывались лишь общими фразами, от конкретных же вопросов уходили с удивительной ловкостью - в крайних случаях прячась за непрошибаемым аргументом о коммерческой тайне. В то же время экологам удалось получить подтверждение, что на территории АЭХК действительно хранится большое количество отвального гексафторида урана. Атомщики признались, что никаких перспектив использования этого крайне опасного химического соединения у них нет. Переработка его в ядерное топливо на сегодня совершенно невыгодна, опытную установку по превращению в более безопасные соединения только предполагается запустить в неопределенном будущем - то есть, говоря простым языком, гексафторид складировался и будет продолжать складироваться непосредственно в черте города Ангарска.

Открытым, однако, остался вопрос о том, чем именно будет заниматься будущий ядерный центр. Здесь мнения разного уровня чиновников расходятся иногда радикально. Одни утверждают, что никакого изменения режима работы АЭХК не будет, а будет лишь сменена вывеска. Непонятно, однако, в этом случае, на что пойдут те миллионы и даже миллиарды долларов инвестиций, которые уже полгода сулит глава Росатома Сергей Кириенко, и которыми заманивают в урановые сети представителей областных властей всех уровней.

Другие "ядерные" чиновники заявляют, что в настоящее время АЭХК работает лишь на одну десятую часть своей мощности, и цель создаваемого ядерного центра - обеспечить комбинат сырьем, поставляемым, очевидно, из Казахстана. По этой версии, однако, существует также масса вопросов - в частности, откуда заработавший на 100% мощности АЭХК собирается получать электроэнергию. Как известно, специально для обеспечения деятельности комбината была построена ТЭЦ-10 - однако свободные мощности этой станции уже входят в стратегический проект экономического развития региона, принятого Законодательным собранием, и предназначены они для функционирования будущей агломерации. Понятно, что в эйфории агломерационной деятельности губернатор Александр Тишанин пока не задумывается о таких мелочах, как электричество - но, как известно, попытка сидеть одновременно на двух стульях чревата, как минимум, синяками. Региональным властям вскоре придется выбирать: наращивать мощности АЭХК или строить мегаполис.

Еще более интересны возникающие по мотивам визита МАГАТЭ политические вопросы. Россия сейчас вторгается третьим участником в "атомный" конфликт между Ираном и США. Естественно, у России в этом конфликте свои, чисто меркантильные интересы: Иран является мощным потенциальным партнером как раз в области ядерной энергетики, причем в Иране, в отличие от России, нет "зеленых" экологов, зато есть много зеленых долларов. Безусловно, Россия будет прилагать все усилия для того, чтобы атомный альянс с Ираном состоялся - но при этом, при любом отходе от желательного сценария, что со стороны Ирана, что со стороны США, рискует оказаться, как минимум, в убытке. Кроме того, Россия будет вынуждена дать и США, и всему мировому сообществу полные гарантии того, что ни одного грамма оружейного плутония на территории Ирана не будет (а после скандала с полонием предположительно российского происхождения в деле Литвиненко вряд ли кто-то в это поверит). По всем законам физики и мировой юриспруденции это означает, что Россия будет не только снабжать ядерным топливом атомные электростанции на территории Ирана, но и вывозить обратно все без исключения отработанное ядерное топливо. Которое нужно будет где-то утилизировать. И вот тут возникают уже совсем другие вопросы...

Еще одна, менее популярная и менее известная версия назначения будущего ядерного центра - это производство МОКС-топлива. Дело в том, что запасов урана в России, да и во всем мире, крайне мало. Хватит его, самое большее, на тридцать лет существования человечества, причем стоимость добычи урановой руды возрастает с каждой полученной тонной. А это означает, что классические атомные электростанции в скором времени окажутся бесполезным радиоактивным хламом.

Существует ряд экспериментальных разработок по изменению топливной базы для электростанций - так называемое МОКС-топливо. Это смесь обычного урана с плутонием и некоторыми другими радиоактивными соединениями. По представлениям разработчиков - пока в большой мере теоретическим - такое топливо сможет дать путевку в жизнь так называемым "промышленным реакторам на быстрых нейтронах". Правда, практическая реализация этих проектов - в далеком будущем, да и сами потенциальные реакторы отличаются весьма своеобразным характером: в отличие от классических атомных станций, станции на "быстрых нейтронах" пока что не удалось заставить стабильно работать ни в одной стране мира, везде они были остановлены из-за аварий в первые же годы эксплуатации. Есть подозрения, что и единственный рабочий реактор в России, доживающий последние годы, не остановлен не по причине безаварийности, а по причине оперативных "аварийных ремонтов", на которые не рискуют идти иностранные производители атомной энергии.

Тем не менее, именно эта "потенциальная технология" позволяет российским атомщикам называть ввозимый из-за границы в качестве отходов топливного производства гексафторид урана не отходами, а сырьем. Во всем мире от этого "сырья" отказываются, причем даже платят деньги за то, чтобы Россия его забрала - мы же ввозим это вещество в нашу страну в огромных объемах, большая часть которого складируется именно на территории АЭХК.

По легенде, распространяемой самими атомщиками, гексафторид вводился в Ангарск "для дообогащения", которое якобы умеют делать только у нас - по эксклюзивной центрифужной технологии, в отличие от тех диффузионных технологий, которые используются, к примеру, во Франции. Примерно это можно сравнить с ввозом использованных тюбиков зубной пасты - для того, чтобы по "эксклюзивной технологии" выскабливать остатки со стенок. На самом деле в центрифужной технологии нет никакого секрета, она описана в учебниках и известна любому мало-мальски компетентному специалисту. Секрет в том, что эта легенда о якобы уникальном высокотехнологичном производстве именно в Ангарске крайне выгодна только атомщикам, получающим колоссальные дивиденды за счет ввоза в Россию ядерных отходов.

Существует серьезное предположение, уже подкрепленное высказанным неофициальным мнением некоторых высокопоставленных областных чиновников, о том, что будущий Международный ядерный центр на самом деле будет представлять попросту бессрочное хранилище, в просторечии именуемое свалкой, отвального гексафторида урана. Если сейчас он ввозится только с территории Германии, то после создания центра его повезут со всего мира. Никаких особых препятствий к этому нет: Ангарск от Москвы далеко, с точки зрения российского законодательства гексафторид является потенциальным сырьем, а на здоровье "полутора молекул" прибайкальского населения всем было всегда наплевать.

Что, впрочем, не мешает экспертам-атомщикам и их соратникам из числа сотрудников АЭХК наперебой уверять общественность в полной безопасности всего производства комбината. В пример приводятся биографии людей, которые десятилетиями отработали на производстве и с виду не имеют никаких опасных заболеваний. Возможно. Но на АЭХК работают тысячи людей, и единственным доказательством действительной безопасности производства была бы открытая статистика по заболеваемости как на комбинате, так и в Ангарске в целом. Между тем статистика эта крайне неутешительна: Ангарск лидирует по уровню смертности среди всех городов Восточной Сибири, обгоняя даже такой экологически неблагополучный город, как Братск (официальная информация онкологического диспансера находится на сайте диспансера в открытом доступе). И вот в свете этой статистики откровения двух-трех специально отобранных для пиара сотрудников АЭХК не имеют никакого значения.

Впрочем, насмотревшись на страдания "Транснефти", Росатом, очевидно, решил заблаговременно позаботиться о своей пиар-стратегии в регионе. Некоторые газеты просто переполнены рассказами о том, что АЭХК является чуть ли не курортом, на котором фоновая радиация даже ниже, чем в самом городе Ангарске. Никак не объясняя этот феномен с точки зрения банальной физики, "атомные" пиарщики, тем не менее, достойно отрабатывают свои серебренники, скатываясь, правда, иногда на откровенную ложь. Так, газета "Мои года" старательно цитирует какого-то очередного здорового как бык ветерана АЭХК, который, не моргнув глазом, опровергает утверждения Минздрава и областной прокуратуры и утверждает, что за всю историю АЭХК на нем не было ни единой аварии. Хотя уже всем известно, что были - и даже со смертельными исходами.

Железяка - она и есть железяка. И, как любая железяка, она может сломаться. Еще за неделю до печально известной даты около стен Чернобыльской АЭС радиация тоже была в норме - а работники станции наверняка были полностью уверены в гарантиях своей безопасности. Не менее печальным примером служит недавняя авария на шахте в Кузбассе - самое современное оборудование и гарантии полной безопасности не помогли десяткам погибших шахтеров...

Вполне вероятно, что регион после создания Международного центра действительно получит какие-то инвестиции и, возможно, даже немного улучшит областной бюджет. Что, однако, от этого толку рядовому жителю региона? Получил ли хоть один человек хоть копейку с того, что в регионе работает "Транснефть", что БЦБК отравляет Байкал, что ртуть с усольских заводов протекает в Ангару? Ни копейки. Исключительно ухудшающееся здоровье и уничтожаемые леса и воды. А основные налоги от ядерного центра, вероятнее всего, будут платиться в Москве, и региональный бюджет получит только сопутствующие расходы и большую фигу. Как всегда.

Кроме того, никак не освещенным представителями Росатома остался один чисто этический вопрос. Если производство обогащенного урана действительно настолько экологически безопасно, то почему его старательно выносят за пять тысяч километров от столиц? Что мешает господину Кириенко прикупить землицы рядом со своей дачей и организовать производство там? Вот от этого вопроса господа атомщики почему-то старательно уходят.

Между тем здесь уместна аналогия. Представьте, что под забор Вашего дома сосед возьмет и вывалит целую машину навоза. А на все Ваши возмущения будет уверять, что ничего лучше и экологичнее этого продукта не существует, и свалил он его именно Вам, а не себе, под забор, исключительно из заботы о Вашем благополучии...

Сосед, конечно, в этой ситуации попросту, по-соседски, получит по физиономии. Интересно будет посмотреть, что в аналогичной ситуации получат господа Шопен и Кириенко...

Справедливости ради стоило бы добавить, что Шопена, в отличие от его непосредственного начальства, хотя бы можно понять: он человек исполнительный и старой закалки, поэтому костьми ложится за вверенное ему дело. Как умеет. Точно так же, как ложился бы, поручи ему начальство руководить, к примеру, производством ядерного оружия для исламистских группировок, или производством героина, или ликвидацией бомжей - этический аспект не входит в компетенцию идеального производственника постсоветского розлива...