Поэт уже не выделяется из толпы

Начиная с этого года у нас появился еще один праздник - 21 марта объявлен Днем поэта. В Иркутске сегодня несколько хороших поэтов, десятка два - плохих и около полусотни (если не больше) - пошлейших графоманов (это авторская точка зрения, не претендующая на объективность).

Накануне праздника я решила встретиться с кем-нибудь из представителей иркутской поэтической богемы. Естественно, выбрала одного из самых лучших и привлекательных - Андрея Богданова.

- Итак, поэтам подарили профессиональный праздник. Пьем шампанское, бьем в барабаны, кидаем в воздух чепчики. День поэта вам в принципе нужен?

- Наверное, нет. В свое время Хэмингуэй дал и литературе, и Парижу одно определение: "Это праздник, который всегда с тобой". Что может сделать поэт в День поэта? Выпить водки, написать стихотворение... Но с другой стороны то же самое он может вытворить и в любой другой день недели, месяца, года. К Дню шахтера шахтеры выдавали уголек на-гора, видимо, нам придется выдавать стихи на-гора, но как это делается, я не знаю, честно говоря.

- Но в вашей литературной среде факту появления собственного праздника хотя бы рады?

- Спокойно все отнеслись... Но с другой стороны это хорошо, по-честному. У нас чиновничья страна, и теперь существует твердая установка праздновать День поэта. Я знаю, что в Москве скоро состоится форум поэтов, да и в какой-то графе очередную галочку поставят. Это все равно приятно, потому что и для чиновника, и для бизнесмена, и для администратора литература - вещь важная, хотя не все отдают себе в этом отчет.

- Как ты думаешь, русский поэт чем-то отличается от французского или американского? Или литература все же не имеет национальности?

- Отличается, и очень серьезно, но это вопрос сложный - страшно сказать неточность. Тексты Достоевского, Толстого, Тургенева, "Слово о полку Игореве" - ты все это в себе носишь, это кожа твоя, ткань твоего сознания. В любом хорошем русском стихотворении есть свой подтекст, поэтому отчасти стихи русских поэтов воспринимаются легче, но писать их сложнее.

- В XXI веке Муза еще жива?

- Да... К сожалению. Потому что ты чувствуешь свою зависимость, слабость, иногда это раздражает. Хотелось бы работать без Музы, но не получается.

- И какие сегодня Музы?

- По-прежнему красивые и добрые. В поэте проявляется худшее качество мужчины - он сознательно в лицо говорит любимым женщинам, что предпочитает другую, придумывая ей красивое имя - Муза. И я прекрасно понимаю, почему женщине иногда хочется вцепиться ногтями в поэтическую физиономию.

- Ты мог бы сейчас несколькими штрихами обрисовать образ современного российского поэта?

- Сейчас становится немодным быть в чистом виде творческим человеком. Все хорошо знают этот тип - человек немного не от мира сего, он перманентно все забывает, теряет, садится не в тот автобус, имеет привычку резать вены тупым столовым ножом. Сегодня меняется сознание читателя, и востребованность в поэте XXI века действительно ощущается. Происходят заметные внешние и ментальные изменения, поэт становится более человечным, что ли. По большому счету он уже не выделяется из толпы, и это очень хорошо. Потому что на первый план выходит самое главное - его стихи. Определяющим становится не сам поэт, а его работа, его творчество. Отстраненный взгляд, причудливо выбритое лицо - это становится прерогативой прозаиков, они еще не нагулялись. Эта тенденция от внешнего к внутреннему началась с Бродского. На церемонии вручения Нобелевской премии мы увидели поэта, который не роняет листы на пол, не наступает на них, не говорит о любви к женщине и о небесах, а рассуждает о серьезных проблемах, которые стоят сегодня перед литературой, перед всеми нами.

- Чем живет современный поэт?

- Ест, пьет, думает, мечтает о выпуске книг, конечно. У нас скоро выйдет собственный альманах, чему все очень рады. Это будет действительно замечательная книга - "Альманах прозы, поэзии, графики и фотографии". Мы десять лет об этом думали, а сделали только сегодня. И вдруг выясняется, что это востребованная идея, потому что сейчас Фонд Сороса объявляет тенденцию к объединению разных жанров. Если мы десять лет назад об этом заявили - значит, предугадали. Все же поэзия продолжает опережать время и сознание.

- Каких женщин любит современный поэт?

- Да всех... И одну... С возрастом начинаешь понимать, что действительно все женщины красивы и хороши. И мы, мужчины, просто не даем дамам возможности себя показать. Может быть, стихи для этого и существуют. Прежде всего они обращены к женщине, читательнице, ценительнице, но все-таки в какой-то мере это и призыв к мужчинам - давайте быть зорче, умнее.

- Поэтический Иркутск сегодня насколько интересен? Наш город как-то выделяется на литературной карте?

- Плохо он выделяется. Я не знаю, почему это происходит, нужно что-то делать, но что? Хотя не все так безнадежно - сегодня можно приехать в Москву и с определенной гордостью сказать: "Да, я и из Иркутска". Боюсь, что через два-три года может возникнуть определенная проблема: человек приезжает из Иркутска, Бодайбо, Барнаула, и разницы никакой нет. Но пока мы здесь, и значит, можно на что-то рассчитывать.