Вторая записка с "Курска": автор установлен, текст засекречен
Корреспондентам "Комсомольской правды" удалось узнать некоторые подробности об авторе и содержании второй записки, поднятой в ноябре водолазами с борта АПЛ "Курск".
Как известно, во время операции по подъему тел погибших моряков с "Курска" российские водолазы обнаружили две записки, оставленные членами экипажа подлодки. Если об авторе и содержании одной из них общественности и родственникам погибшего офицера рассказали сразу, то другая записка до сих пор остается засекреченной.
По мнению корреспондентов, которые ссылаются на сведения, полученные от военных, автором второй записки является командир трюмной группы дивизиона капитан-лейтенант Рашид Аряпов. В ней он описал ситуацию, сложившуюся на борту подлодки после первого взрыва.
По сведениям капитана 1-го ранга К., командира одной из атомных подлодок, лично видевшего эту записку, в ней описывается последовательность событий, которые привели к гибели "Курска": "Представьте, вы едете в поезде, в закрытом купе без окон, и поезд начинает рушиться под откос, а вы все это фиксируете".
По выражению К., из записки следует, что "лодка закувыркалась": "Объем замкнутый, все системы либо под напряжением, либо под давлением. Посыпались сорванные механизмы и приборы. Там у людей были травмы. Возникли пожары, несколько очагов. Их тушили. Затем занялись решением проблем жизнеобеспечения - связь, регенерация воздуха. И потом начали готовить снаряжение для выхода из лодки. Еще в записке была дана оценка произошедшему".
Впервые о том, кто мог быть автором второй записки, упомянул заместитель командующего Северным флотом вице-адмирал Владимир Доброскоченко, приехавший 9 ноября в Видяево для отчета о ходе операции по извлечению останков погибших моряков с "Курска". Доброскоченко сказал, что записка была написана на листке, вырванном из детектива, завернута в полиэтилен и спрятана в одежде подводника. Заместитель командующего уверено назвал и фамилию этого моряка - Рашид Аряпов.
Позднее официальные власти отказались подтвердить эту информацию. Все попытки вдовы погибшего офицера Халимы Аряповой добиться, чтобы ей показали записку ее мужа или хотя бы дали прочитать текст, успехом не увенчались.
Между тем, как утверждает "Комсомолка", многое зависит от того, кто именно был автором записки, найденной в 9-м отсеке. Место службы Аряпова - 6-й отсек, где расположен ядерный реактор "Курска". Судя по всему, утверждает Игорь Карпов, инженер-корпусник, создававший "Курск" на кораблестроительном заводе "Севмаш", Аряпов мог написать записку в перерыве между первым, относительно несильном взрывом в носовой части подлодки и вторым, нанесшим ей катастрофические повреждения.
"Первый взрыв на АПЛ не был смертельным для личного состава 6-го отсека - туда разрушения могли дойти разве что при ядерном взрыве. Похоже, что угроза жизни личному составу дивизиона движения, которым командовал капитан-лейтенант Аряпов, наступила только после второго, более мощного взрыва. Реактор автоматически заглушился, но его сорвало с фундамента, в щели хлынула вода. Нельзя исключать, что именно в этот кратковременный период офицер успел написать записку о ситуации в отсеке. Когда же началось затопление помещений, моряки через переборочные двери между 6-м, 7-м и 8-м отсеками перебрались в 9-й, где у подводников оставалась единственная надежда на спасение - выйти на поверхность через аварийный спасательный люк", - пояснил Карпов.
Если события развивались именно таким образом, это означает, что часть экипажа "Курска" была жива в течение длительного времени после второго взрыва; кроме того, моряки, находившиеся в 6-м отсеке, могли знать о причине, вызвавшей первый взрыв. Таким образом, полагает "Комсомолка", обнародование записки Аряпова может подтвердить версию, наименее удобную для официального следствия, - ЧП в первом отсеке.
К такому выводу журналистов подталкивает упорное нежелание официальных властей сообщить хоть какие-то данные относительно содержания и авторства этой записки. Пока представители Главной военной прокуратуры РФ, ведущие следствие по гибели "Курска", не говорят даже того, значилась ли фамилия Аряпова среди имен 23 подводников, перечисленных в первой записке Дмитрия Колесникова.
