Отец Александр Мень: Вера должна выплескиваться вовне
Москва увешана афишами: отец Александр Мень. 70 лет со дня рождения, 15 лет со дня трагической кончины. В Доме музыки Владимир Спиваков дает концерт, посвященный этой печальной дате. Поверху афишы строка: «С одобрения Святейшего патриарха Московского и всея Руси Алексия II».
Не с благословения, как это обычно принято, а с «одобрения». Официальная церковь все еще с опаской относится к отцу Александру, слишком яркой и самостоятельной он был фигурой. До масштабов его миссии, пришедшейся еще на советские, несвободные, годы, нынешняя, свободная, Церковь пока не доросла.
Совсем молодым погиб отец Александр. Сколько еще мог сделать, если оставленное им наследие — не духовное, которого не измерить, а те вполне осязаемые проекты, которые закладывались в короткие два года, 1988-1990-й, когда для Церкви приоткрылась возможность хоть какого-то общественного делания — у другого потребовало бы всей жизни. Общедоступный православный университет. Российское библейское общество. Пироговская школа. Молодежно-христианский клуб. Группа милосердия, работающая в Республиканской детской клинической больнице. Распространение в России движения «Вера и свет». Не говоря о трех полнокровных, дружных и активных приходах, силами которых вся эта огромная работа в большой степени и ведется.
После смерти отца Александра многие из московских прихожан Сретенского храма, приезжавшие в Новую деревню почти на каждую литургию, разбрелись по столичным приходам: уже не было такого магнита, как Отец (так называют его духовные дети), а ехать в область тяжело. Через год, впрочем, один из учеников Меня отец Александр Борисов получил храм Космы и Дамиана в Шубине. За ним в Столешников переулок потянулись и осиротевшие меневцы, и часть прихожан храма, где до того момента Александр Борисов служил дьяконом. В 1993 году другой ученик Александра Меня отец Владимир Лапшин, второй священник непомерно разросшегося Космодемьянского храма, начал обустраиваться в церкви Успения Богородицы на Вражке, где очень скоро возник самостоятельный приход, тоже обросший со временем новыми людьми. В Новой деревне между тем, где отец Александр отслужил 20 лет, рядом со старым, крошечным, деревянным Сретенским храмом началось строительство новой церкви-крестильни с благоустроенными помещениями для воскресной школы. Отец Александр Мень успел лишь открыть школу (одну из первых в Московской области), 6 сентября провел в ней занятие, а 9-го его убили. Теперь храм отстроен, новодеревенское хозяйство находится на попечении священника Владимира Архипова, но все три прихода тесно общаются между собой, часто ходят друг к другу на службы, сообща затевают какие-то дела.
Настоятель Космодемьянского храма отец Александр Борисов — одновременно президент Российского библейского общества, теперь одного из самых авторитетных в мире, хотя судьба общества в России была нелегкой. Впервые оно возникло в 1813 году и только принялось за переводы Библии на русский язык, как напуганный после восстания декабристов распространением «вольнодумства» Николай I приостановил его деятельность. «Приостановил» на добрых 164 года — Библейское общество воспряло лишь в январе 1990-го, одним из главных его учредителей был Александр Мень. Сегодня РБО — крупнейшее в стране издательство библейской литературы, выпускающее свыше миллиона книг ежегодно. Общество занимается переводом Библии на самые разные языки, но что, быть может, важнее — на современный русский язык, причем непосредственно с древних подлинников (Синодальный перевод Библии — официально одобренный Русской православной церковью в конце XIX века — сделан на основе так называемого масоретского текста, имеющего расхождения с первоисточниками). Уже изданы 12 книг Ветхого Завета, Новый завет в переводе Валентины Кузнецовой. В некоторых храмах при чтении Евангелия во время Литургии сегодня пользуются новым переводом, гораздо более понятным современному человеку.
В последние год-полтора своей жизни отец Александр прочитал огромное количество публичных лекций (первую и последнюю — в Библиотеке иностранной литературы, где теперь ежегодно проводятся конференции памяти отца Александра). У него была идея создать учебное заведение, которое не будет давать высшего образования, а просто будет готовить образованных верующих людей. Лекции положили ему начало, позднее идея воплотилась в Общедоступном православном университете. «Мы не претендуем на то, чтобы готовить священнослужителей или преподавателей, — рассказывает ректор университета священник Владимир Лапшин. — У нас нет экзаменов, мы принимаем всех желающих, хотя читаем вполне серьезные предметы — и библеистику, и историю церкви, и древние языки. Если человек хочет получить свидетельство об окончании университета, он сдает зачеты, не хочет — может не сдавать. Ведь большинство приходят узнать что-то нужное и важное для себя лично». «В золотые времена», как назвал их Владимир Лапшин, лекции посещали до 600-700 человек, теперь на всех курсах слушателей порядка сотни — ничего не поделаешь, конкуренция.
Из того же Общедоступного университета выделился Библейско-богословский институт имени апостола Андрея, где ректором бывший слушатель ОПУ Алексей Бодров. Некоторым хотелось видеть университет «регулярным» высшим учебным заведением, и существующий уже больше 10 лет ББИ пошел по этому пути. Едва ли не первым из светских религиозных вузов он получил государственную лицензию, теперь ждет аккредитации, не только обучая студентов и устраивая летние школы для всех желающих, но и вовсю занимаясь издательской деятельностью.
Служение в Республиканской детской больнице началось еще при Отце, он и сам приходил туда со словами утешения и поддержки. Поначалу людей в Группе милосердия было совсем немного, и они делали все, что просили: кормили детей, чинили замки и тумбочки, возили заболевших мам (в РДКБ иногородние дети лежат с родителями) в другие больницы… Сил хватало только на то, чтобы работать в самых тяжелых отделениях — гемодиализа и трансплантации костного мозга. После рукоположения в дьяконы в больницу пришел о. Георгий Чистяков, который продолжил дело о. Александра.
Движение «Вера и свет», которое нельзя в строгом смысле слова назвать проектом Александра Меня (оно возникло во Франции в 1971 году), тем не менее пришло в Россию во многом благодаря ему. Именно с Менем захотел познакомиться основатель движения Жан Ванье, в прошлом офицер-подводник и преподаватель философии, посетивший СССР на излете 80-х. Ему рассказал о своих «общинах встречи», в которых здоровые люди общаются с семьями, имеющими умственно отсталых детей. Общины быстро распространялись по миру, и у Жана Ванье была мечта, чтобы нечто подобное появилось и в Советском Союзе (имевшем, кстати, в этом смысле совершенно противоположный опыт: после Второй мировой войны обезображенных калек свозили на Валаам, чтобы они жили там подальше от людских глаз и не портили вида возрождающихся городов). Прихожане Меня откликнулись на призыв, сейчас в России 9 таких общин: 6 в Москве и по одной в Пушкино, Питере и Подольске. Встречи проводятся раз в две-три недели, здоровые люди, так называемые друзья, тщательно готовят их вместе с родителями больных: придумывают викторины, маленькие спектакли, что-то мастерят, летом вместе выезжают за город. «Мы стараемся просто поддерживать с ними человеческие отношения, что на самом деле гораздо труднее, чем, например, заниматься благотворительностью, — рассказывает ответственная за одну из московских общин Ольга Рубен. — Мы принимаем их такими, какие они есть». Семьи с больными, которые, как правило, социально изолированы, начинают общаться между собой, куда-то вместе ходить, в театр, в зоопарк. «Мы надеемся, что с появлением этих общин что-то стало меняться в обществе, проблемы инвалидов теперь обсуждают в Московской думе, — говорит Ирина Хазанова, ведущая другую группу. — Для них устраивают спортивные состязания, появляются кружки для инвалидов, а раньше ничего этого не было».
Встречи с инвалидами иногда устраивают у кого-то на квартире, иногда в Пироговской школе — тоже детище отца Александра. «Когда моему ребенку пришло время идти учиться, я спросил у Отца, куда его отдавать? — вспоминает директор школы Михаил Васильевич Смола. — И тут мы с ним стали мечтать о том, какой должна быть школа. Отец Александр считал, что в первую очередь она должна научить человека мыслить, чувствовать и любить. А для этого сами учителя должны все это уметь. Главное любить учеников, ведь, к сожалению, далеко не всегда это так. И нам подумалось, а почему не попробовать самим создать такую школу? Отец Александр посоветовал мне обратить внимание на труды Пирогова, который, как оказалось, был ко всему замечательным педагогом». Так школа стала Пироговской. Сначала, в 1989 году, она возникла как экспериментальный класс при другой школе, и ходили в тот класс в основном дети прихожан Александра Меня. Позже получили свое здание и для частной школы разрослись изрядно — в этом году количество учеников перевалило за 200. Причем вместе со здоровыми детьми здесь учатся и инвалиды. «И вы знаете, — с гордостью говорит Михаил Васильевич, — один мальчик-инвалид стал настоящим лидером в своем классе». Основной принцип: в школе не ругают ни детей, ни родителей — и с теми, и с другими стараются наладить дружеские отношения и, не применяя никаких репрессивных мер, действуют только убеждением. Результат? «Мы тут поехали с детьми из других школ на экскурсию, — рассказывает преподаватель русского языка и литературы Пироговской школы Ирина Анатольевна Букринская. — Я посмотрела на наших детей, какие-то они несобранные, вид такой, шаляй-валяй. Другие гораздо организованнее. Но через несколько дней, видя, что никто от них особо ничего не требует, они как с цепи сорвались, и остановить их не было никакой возможности. А наши как были несобранными, так несобранными и остались, но вели себя пристойно. Все-таки какое-то чувство внутренней ответственности нам удается в них воспитать».
Еще Александр Мень мечтал о культурно-религиозном центре, куда молодежь могла бы прийти, послушать лекции, устраивать вечера с танцами и песнями, выпить кофе, обсуждая какие-то проблемы. Так возник молодежно-христианский клуб «Осанна», где обстановка почти семейная. Можно посидеть на кухне за чаем, попеть под гитару, но в то же время в клубе ведется катехизация, работает православно-миссионерская школа. Ребята издают молодежный журнал «Дорога вместе», который выходит четыре раза в год, ездят в колонии (в основном подростковые и женские: все больше девчонок сидят за торговлю наркотиками), организуют летние лагеря для детей. «Это ведь тоже способ воцерковления, — говорит руководитель клуба Карина Черняк. — Возможность прикоснуться к живой традиции, обрести верующих друзей – как правило, половина ребят в лагере новенькие».
Почти все, да не почти, а все духовные дети отца Александра считают, что продолжают его дело, ему посвящают свои труды, изумляясь, что все им задуманное потихонечку воплощается. По свидетельству академика Вячеслава Иванова, в последние годы жизни Мень часто возвращался к мысли о необходимости начать вырабатывать концепцию единого человечества: чтобы христиане и мусульмане вместе пытались понять, что их объединяет. Может, стоит начать. Может, и этот проект отца Александра Меня окажется жизнеспособным.
