Артур Скальский

© Slon.ru

ОбществоМир

2528

28.05.2012, 00:36

Человек-журнал

Главный редактор журнала «The New Yorker» Дэвид Ремник – о привычке читать и будущем медиаиндустрии.

«The New Yorker» – пожалуй, уникальное явление в журналистике и издательском мире. «Высоколобый» журнал расходится по миру более чем миллионным тиражом, его главред Дэвид Ремник последовательно отстаивает ценности традиционной журналистики, не желая следовать законам интернет-эпохи, которые вроде бы предопределяют отказ от слишком больших и сложных текстов. В конце прошлого года Ремник посетил Россию (где он работал корреспондентом в 1988–1991 годах), чтобы презентовать свою новую книгу «Мост. Жизнь и восхождение Барака Обамы», вышедшую в издательстве Corpus, и поговорил с Андреем Горяновым и Александром Кияткиным


– Что вы постоянно читаете? В СМИ, мы имеем в виду.

– Каковы мои медиа-привычки? Они одновременно и устоявшиеся, и эпизодические. Ponyatno? Каждое утро я читаю “New York Times”. Читаю «New York Post», потому что нужно продолжать свое образование и не бояться чего-то абсурдного. Просматриваю «Wall Street Journal»... В общем, все типы газет. К сожалению, мир региональных газет сжался. Смотрю «Washington Post» – к сожалению, лишь иногда, потому что хотелось бы, чтобы она стоила более частого чтения. Смотрю и на какие-то российские вещи. Всегда случайно – просто когда друзья присылают мне ссылки. У меня здесь много друзей, они часто присылают мне что-то: ты должен взглянуть на то, на это... Вот вчера в час ночи наконец прочел потрясающую речь Лени Парфенова на вручении ему премии. «Коммерсант» читаю. Эпизодически смотрю сайты. Например, если со Slon.ru что-то присылают... Но, вообще, мне приходится читать грандиозный объем всего. Не только то, что мы печатаем, но и то, что мы не печатаем.

– А как читаете? В бумаге?

– Как получится. «New York Times», например, мне приносят. А вот мои сыновья считают, что бумага – это смешно. А у меня perekhodniy period. Я вообще из переходного поколения. Я еще читаю в принте «New York Post», «Atlantic», «Times», «Harper`s». А сайтов читаю великое множество – и просто забавных, и специальных.

– А можно вообще предсказать полное исчезновение печатных СМИ?

– О, подождите, подождите! (смеется) Ну что, значит, хороним принт, да? О`кей. Можно ли предсказать исчезновение? Я бы не хотел этого. Но мое мнение здесь ничего не значит. Как редактор я обязан быть готовым ко всем вариантам развития событий. Я печатаю миллион и еще 50 000 экземпляров в бумаге. Наш сайт вырос с уровня, который я бы назвал э-э-э... «spokoino», до 4-5 миллионов в месяц сейчас. И я абсолютно уверен, что со временем эта цифра удвоится. И изменения на рекламном рынке, конечно, идут рука об руку с этими тенденциями. А еще есть iPad, Kindle, iPhone – и это очень важно. Ну а если вернуться к смерти принта, то она придет первым делом за газетами. Просто потому что печатная газета – это далекая от совершенства технология (показывает неловкие движения при разворачивании и сворачивании газеты). Вот «New Yorker», который раз в неделю вы берете в руки, кладете в сумку – это неплохая технология. А будет или нет полная смерть принта... Это вопрос выбора. Вашего, вот того человека, вон его... А я не стану предсказывать, я не евангелист. Я редактор.

– Ну а какова роль журналиста в этом меняющемся медиа-мире?

– Та же самая.

– Но когда информацию можно напрямую получить от ньюсмейкера, когда столько всего появляется в блогах... Нужен ли в данном случае этот посредник – журналист?

– Я считаю, что всегда есть место для профессионализма, для интерпретации, анализа, для репортерской работы. Пресса – это не про «мессидж». Пресса – это про «прессование» (Press is about pressure). Давление, напор, репортаж, проникновение вглубь истории, выяснение – что правда, а что фигня. Это моя работа. Это ваша работа. Это не запись того, что кто-то там сказал, и пересказ.

– Ну вот сейчас пресса и развлекает, и информирует...

– А она всегда развлекает и всегда информирует. Это просто различия в технологиях и в особенностях.

– И вы говорите про информационную составляющую. А в том, что касается развлечения (а иногда и информации), кажется, пользовательский контент постепенно теснит СМИ.

– Интересное дело – я постоянно смотрю на пользовательский контент. И знаете, я не видел созданного пользователями Уотергейта. Появился бы он – это было б очень интересно! Но его пока нет. Есть разница в наборе на клавиатуре и в писательстве. В том, чтобы заниматься самовыражением, и в изложении истории. В том, чтобы блогерствовать, и в том, чтобы копать. Конечно, мы еще многих вещей не видим. Совершенно точно блоги стали выражением неудовольствия и свидетельствуют об уровне недовольства в том или ином случае, как ничто другое. Вы можете заглянуть в интернет и увидеть – о, людей в Брянске действительно заколебал уровень социального обслуживания! Вы можете заглянуть в интернет и увидеть, что людей заколебало новое производство, которое портит всю экологию. И вы можете сказать за это spasibo. Это очень интересно и это великолепный инструмент, связь между гражданами и журналистами. Я не недооцениваю его. Я слежу за ним, я пользуюсь им. И я занимаюсь тем, что называется профессиональной журналистикой.

– Что вы думаете по поводу directly funded journalism (когда журналистские расследования оплачиваются из специальных фондов, а не из бюджета изданий)? И, соответственно, о трансформации СМИ – от рекламной модели к некоему финансированию по принципу краудсорсинга.

– Да, это интересно, и есть богатые люди, которые финансируют журналистику. Есть у нас такая организация, называется ProPublica. Это фонд, который спонсирует журналистские расследования. Он берет деньги, мне кажется, от одной семьи и дает их журналистам, которые находят и делают истории. Потом дают их нам, «New York Times», сайтам, радио и так далее.

– Как насчет проверки фактов в этом случае?

– Интересный вопрос. У нас была история – как раз от ProPublica – о статуе Саддама Хусейна в Ираке, о том, как американские солдаты ее свалили. Тогда армия активно работала со СМИ, чтобы представить это как акт отказа от диктаторского режима. Репортер изучил то, как все освещалось телевидением, и то, как это происходило на самом деле. И, estestvenno, eto byla polnaya pokazukha. Они нам дали эту историю, которая показалась мне интересной и подходящей для «New Yorker». Мы проверяли факты, работали с репортером. И все были счастливы. Это был очень хороший опыт.

– Часто у вас такое бывает?

– Не слишком часто. Это только начало.

– Вы уже упоминали iPad, когда говорили о новых технологиях. И, наверное, вы знаете эту новую особенность в iOS5 – приложение «Киоск». После выхода iOS5 число подписчиков на журналы Code Naste в iPad взлетело.

– Хм... расскажите мне про это подробнее.

– «Киоск» – это такая интересная штука на устройствах Apple, которая собирает все журналы в одном приложении. Вы это приложение не можете ни удалить, ни спрятать. Так что в какой-то степени оно заставляет пользователей читать.

– Заставить кого-то читать может только он сам. Мой сын – студент Йеля. У него есть программа, которая специально блокирует интернет и заставляет его трудиться – читать, писать и так далее. И мне интересно другое – то, как современная жизнь ограждает нас от чтения. Очевидно, что нам приходится предпринимать значительные усилия, чтобы просто читать. Чтобы прочесть роман, требуется несколько вечеров. Нужно выключить телефон, отложить все ваши девайсы и просто читать. Не отвечать на звонки, не делать то или это, а просто читать. В тихой комнате наедине с собой. Меня это беспокоит, думаю, всех беспокоит. Но мы должны это делать. Потому что такая активность – преобразование языка в образы и мысли в течение длительного времени, а не постоянное кликанье и перемещение туда-сюда – это совершенно особенный сложный тип человеческой активности. Не боюсь показаться старомодными и говорю, что это меня беспокоит куда больше, чем особенности оперативных систем. Потому что все эти хитрые инструменты – это часть моей повседневной работы. Но опыт вдумчивого чтения особенно важен.

– Так что насчет принуждения людей к чтению?

– Принуждения? Будете меня принуждать – я не буду читать! Учителя в школе принуждают читать – и я бы не сказал, что это очень весело. У этой страны совершенно странный и безумный опыт чтения в советский период. Американцы говорили – тираж журнала «Новый мир» миллионы и миллионы! А у нас «Paris Review», который тоже tolstiy zhurnal, – всего 5000! О Боже, «Знамя», «Наш современник» – громадные тиражи! Дело в том, что эта литература играла роль и литературы, и журналистики, и гражданского обсуждения, и социальной жизни, и так далее. Но когда система рухнула, вы смогли читать все, что хотите... и перестали читать. Солженицын перестал быть журналистикой. Он остался просто Солженицыным. И все эти позднесоветские клише, все эти 50 000 на поэтическом вечере кончились. Потому что перестали быть запретным плодом. И нас не должно смущать, что «большим» чтением увлекались три четверти страны. Сейчас это меньшинство, но это вполне ощутимое меньшинство. Это то меньшинство, о котором стоит думать, беспокоиться. Не могу все время беспокоиться о цифрах. И идея о том, чтобы заставлять людей читать... в конце концов, это не сработает. Может, я не прав, конечно... Но я не хочу, чтобы меня принуждали читать. Не хочу, чтобы меня принуждали к сексу или к приему пищи. Я хочу секса, хочу еды и хочу читать.

– Но вы наверняка хотите, чтобы люди читали "New Yorker".

– Хочу. Но не принуждать.

– А как?

– Быть великолепным. Да, да, я знаю, это звучит банально. Но это единственный ответ. Какой у меня есть выбор? Число слышимых голосов благодаря интернету сильно выросло. Пути дистрибуции стали очень простыми. Но количество глубокой, профессиональной, качественной журналистики не увеличилось. Я сейчас про Америку говорю. Я хотел бы большей конкуренции в своей среде. Я правда хотел бы. Но... Сейчас огромная конкуренция в том, что касается мнений. Очень много «а это вы видели?», «а как насчет этого?», «как насчет того?». Но в том, что касается тяжелой работы, времени, которое на нее тратится... нет.

– Наверное, потому что это очень сложная бизнес-модель.

– Очень сложная бизнес-модель! Могу сказать, опираясь на ежедневный опыт.

– Насчет новых технологий, того же iPad`а. Они ведь увеличили вашу аудиторию, не так ли?

– Безусловно, увеличили. Но все это пока в начале пути.

– Сколько у вас сейчас iPad-подписчиков?

– Есть два пути подписаться на iPad – либо вы имеете бумажную подписку и просто вводите свои данные, чтобы получать журнал на iPad, либо вы специально через него подписываетесь. Вот этих новых подписчиков... voobsche, ya dumayu, gde-to 50. Да, около 50 000. А тех, кто еще и бумажную подписку имеет, – где-то 150 000. Это только начало, но мы видим много новых фанатов нашего журнала. И потенциал у этого огромен. В частности, потому что вам не надо полагаться на почту. Когда несколько лет назад я был здесь, все говорили: «Нью-Йоркер»? Ну он придет на 3 недели позже, и это слишком дорого». Сейчас все меняется.

– Не кажется ли вам, что печатные СМИ проигрывают читателя в борьбе с телевидением?

– С вашим государственным телевидением? Нет, оно явно скучно.

– Я имел в виду глобально, не в России.

– Знаете, когда я рос – это 60-е и 70-е годы, было 3 телесети. Их все смотрели, они друг с другом конкурировали. Были региональные телестанции, но их даже в районе Нью-Йорка было 8-9. А потом их стали сотни и сотни. Они атомизировались, стали более специфичными. Либералы смотрят Джона Стюарта (ведущий сатирического шоу на канале Comedy Central), консерваторы – Fox News... И то же самое, кстати, творится в Сети. Это особенный феномен – каждый о своем. Это меня тоже касается. Я не говорю, что старая система лучше, она довольно скучна. Но вот этот недостаток обмена, проникновения, гражданского взаимодействия – он беспокоит.

– Насчет чтения длинных текстов в СМИ... Люди все еще читают их?

– О, это моя любимая тема! Потому что я редактор журнала, который известен своими длинными текстами. И когда интернет только стал серьезным фактором – годы назад – я разговаривал с людьми, которые были вовлечены во все это, я бы сказал, основателями Сети. И они говорили, что никогда никто уже не будет читать длинные тексты. И... это оказалось неправдой. Так получается, что на нашем сайте вещи, которые чаще всего привлекают наибольший трафик и, я полагаю, заставляют читателя ознакомиться с ними до конца, – это большие, уникальные образцы журналистики или публицистики. Мы опубликовали историю о сайентологии длиной 25 000 слов. 25 000 слов – это много. Это небольшая книга. И эта история была самой читаемой в нашем еженедельном журнале больше месяца. В общем, основатели сети ошиблись. Вы можете спросить – верно ли это для большинства. Но читает ли большинство «New Yorker»? «Анну Каренину»? Так что мы не будем сосредотачиваться на большинстве. Миллионы людей читают Фоменко. И что? Не хочу показаться фаталистом или циником, или кого-то обидеть, но нужно иметь в виду разный культурный уровень и разные аудитории.

– Кстати, о культуре. Мы ощущаем, что нет больше той Америки – «земли свободных и храбрых». Она как-то совсем иначе воспринимается.

– И как?

– Скорее – это все про бизнес. По крайней мере, такое ощущение у нас здесь. Что вы по этому поводу думаете?

– Один из ранних президентов сказал: «Дело Америки – это бизнес» («America`s business is business», цитату приписывают президенту Джону Кулиджу). В этом ничего нового нет. И мы боролись с политиками, продвигающими бизнес-интересы, еще до появления Советского Союза.

– Даже некоторые российские бизнесмены, которые были либералами, считали, что на Западе все хорошо, сейчас меняют свою позицию. Мы часто слышим: «Смотрите, у них все как у нас, не больше демократии, чем здесь».

– Думаю, это не так. Главное различие – это судебная система. Мы можем говорить о недостатках американской системы и найдем их во множестве. Но есть судебная система – продукт 200-летнего развития, не говоря уже о предыстории, которая восходит к Англии и другим европейским странам. А у вас ее нет. Вы это понимаете, я это понимаю, даже Медведев это понимает. Он это сам признавал. И вот эта судебная система, даже с некоторыми ее недостатками, – это крупнейшее различие.

– Это не только российское восприятие, во многих странах задаются вопросом о «закате Запада», закате западной культуры.

– Ну зачем вы так с нами! (смеется) Мы – лишь скромная страна, которая старается как может. Это тема Фарида Закария, который говорит о закате Запада и подъеме остальных. Сейчас очевиден подъем Китая, подъем Индии. Россия на подъеме в большей или меньшей степени. В большей и в меньшей, я бы сказал. Но давайте все до комиксов не упрощать. Есть вещи, которые и правда являются проблемами в Америке – образование, права меньшинств, политическая система. Есть вещи в нью-йоркской жизни, которые мне кажутся неправильными. Например, метро. Это какая-то развалюха из XIX века, не справляющаяся со своими функциями, громкая и неудобная. Кусок металлолома. Но ситуация с Китаем, к примеру, отличается радикально. Сколько людей в Китае живет?

– Около 1,3 миллиарда.

– Сейчас, может, 300 миллионов имеют перспективы. Оставшийся миллиард борется за выживание таким образом, который знаком мало кому из американцев. То же в Индии. В Мумбае, Дели – там есть новый средний класс и очень богатые люди, но есть и невероятная бедность, и невероятно сложные системные проблемы. И это будет иметь большее влияние на смену ландшафта, чем то, о чем вы говорите.

– Спасибо, Дэвид.

– Вам спасибо большое, это была самая интересная беседа за то время, что я здесь.

Артур Скальский

© Slon.ru

ОбществоМир

2528

28.05.2012, 00:36

URL: https://babr24.com/?ADE=105933

bytes: 15994 / 15702

Поделиться в соцсетях:

Экслюзив от Бабра в соцсетях:
- Телеграм
- ВКонтакте

Связаться с редакцией Бабра:
[email protected]

Автор текста: Артур Скальский.

Другие статьи в рубрике "Общество"

Блогнот. Перспективы национальных проектов в Красноярском крае

В марте Михаил Котюков поставил перед краевым правительством задачу оперативно переформатировать свою работу с учётом запуска новых национальных проектов, которые Владимир Путин анонсировал в своём президентском послании 29 февраля.

Валерий Лужный

ОбществоПолитикаЭкономика и бизнесКрасноярск

855

29.03.2024

Сенатор Андрей Чернышев высоко оценил итоги работы администрации Братского района в 2023 году

27 марта мэр Братского района Александр Дубровин представил депутатам и общественности отчёт о работе администрации в 2023 году. Событие посетили председатель правительства Иркутской области Константин Зайцев, депутаты Законодательного собрания региона Елена Крыжановская и Тимур Сагдеев.

Алина Саратова

ОбществоИркутск

1468

28.03.2024

Жильцы, на выход! Фирма Левчугова завладела зданием на Трудовой

Общежитие на улице Трудовой, 22 снова стало собственностью «Оазиса». Об этом со ссылкой на прокуратуру Томской области сообщило информагентство tomsk.ru. Неужели жильцам придётся покинуть здание? «Судом кассационной инстанции решение об отказе в иске оставлено без изменения.

Андрей Игнатьев

ОбществоСкандалыЭкономика и бизнесТомск

2817

28.03.2024

Супервосток – и точка

Несмотря на протесты томичей и судебные запреты, городские и областные власти подписали с Томской домостроительной компанией (ОГРН 1027000761040) соглашение о продолжении возведения домов в Супервостоке. Ранее глава региона Владимир Мазур встретился с коллективом ТДСК. Совпадение? Не думаем.

Андрей Игнатьев

ОбществоСкандалыЭкономика и бизнесТомск

3537

27.03.2024

Баброконтроль. «Хлеб-Соль» на Лермонтова: когда вокруг нет конкурентов, можно и полы не мыть

Побывав в «Слате» на улице Лермонтова, 275/11, мы не могли пройти мимо магазина «дочки» сети, причём расположенного практически в соседнем доме (впрочем, как во всех других местах, «Слата» и «Хлеб-Соль» ходят парами).

Алина Саратова

ОбществоЭкономика и бизнесИркутск

4345

26.03.2024

Метро зашевелилось: в Улан-Баторе запущен международный конкурс

В последнее время участились разговоры о строительстве метро в Улан-Баторе. Ранее этот процесс редко заходил дальше разговоров. Отличие же нынешней ситуации в том, что уже прошел первый тур тендера, в котором приняли участие два десятка компаний, большая часть из них – иностранные.

Эрнест Баатырев

ОбществоТранспортЭкономика и бизнесМонголия

4109

21.03.2024

Блогнот. История мусульманского мытарства

Некоторое время назад мусульмане Красноярска опубликовали обращение к президенту с просьбой посодействовать в предоставлении участка для строительства ещё одной мечети в Красноярске. Как известно, в Красноярске всего одна мечеть, рассчитанная на 400 человек.

Валерий Лужный

ОбществоРелигияЭкономика и бизнесКрасноярск

4281

20.03.2024

Безопасность и эффективность полетов: партнерство Mongolian Airlines и Lufthansa Technik

Сотрудничество монгольского бизнеса с ведущими мировыми компаниями в различных сферах стало трендом нового тысячелетия. С каждым годом процесс бизнес-интеграции происходит все интенсивнее. Дошло дело и до авиации Об этом Бабр расскажет в новом материале.

Эрнест Баатырев

ОбществоТранспортЭкономика и бизнесМонголия

4929

19.03.2024

Красноярская экология на все сто: цели достигнуты, а смог остался

В краевом Законодательном собрании обсудили реализацию национальных проектов. В том числе и программу по улучшению экологии в регионе. Руководитель Управления проектной деятельности регионального правительства Елена Брюханова рапортовала, что показатели нацпроекта «Экология» в крае достигли 100%.

Анна Роменская

ОбществоЭкологияКрасноярск

6228

14.03.2024

Монгольский судья в Гааге: новый шаг в развитии правовой системы

Монголия регулярно демонстрирует свою готовность к интеграции в глобальные процессы. Касается это и правосудия, которое считается одним из ключевых демократических институтов. В этом плане март стал знаковым месяцем для монгольского общества, правовая система которого совершила два важнейших шага.

Эрнест Баатырев

ОбществоОфициозПолитикаМонголия

6520

13.03.2024

«Марат» в Иркутске: воскрес и помер?

В январе в Иркутске в реконструированном здании бывшего кинотеатра «Марат» открыли одноименный культурно-досуговый центр. Ради такого события сюда приехало множество чиновников. Начиная с губернатора Игоря Кобзева и мэра Руслана Болотова.

Георгий Булычев

ОбществоКультураИркутск

9467

11.03.2024

Рост подростковой агрессии в Новосибирске: правда или вымысел?

В Новосибирской области признают снижение количества подростковых преступлений. Это, конечно, хорошо, но отмечается другая проблема. Фиксируется увеличение числа тяжких и особо тяжких преступлений. Бабр решил разобраться в возможных причинах изменения статистики преступлений в последние годы.

Адриан Орлов

ОбществоОбразованиеОбществоНовосибирск

3161

08.03.2024

Лица Сибири

Матвеев Сергей

Шаврин Константин

Колмаченко Василий

Липунова Елена

Мешкова Анжелика

Балданов Баир

Шевченко Иван

Циплин Геннадий

Нестерович Геннадий

Пинтаев Валерий